Эдуард Бартошевич - Свидетели Иеговы

Провозглашенная с претензией на откровение «главная тема Библии» подкрепляется таким основательным для верующих аргументом, как скрупулезно подсчитанное число упоминаний в Библии имени Иеговы - 6800 раз! Кроме того, делается ссылка на пророка Исаию (гл. 42, ст. 8): «Я Иегова, это имя мое» [7] Искать это место надо только в Библии бруклинского издания. В Других изданиях соответствующий текст гласит: «Я, господь, это - мое имя». И не только в этой главе, но и во всей Книге Исаии имя Иеговы не упоминается ни разу. Чаще встречается слово «господь», реже - «Саваоф». .

Здесь мы опять сталкиваемся с таким тенденциозным толкованием текстов священного писания, которое граничит с прямыми передержками.

Тот, под чьим руководством будто бы создана Библия, выступает в ней на самом деле под разными именами. При подробном рассмотрении библейских текстов очень легко установить, что личное имя бога - Иегова-ложное, что правильное первоначальное библейское имя бога - Яхве, а не Иегова. В точном соответствии с библейским написанием имени бога члены «Общества свидетелей Иеговы» должны бы называться не свидетели Иеговы, а свидетели Яхве.

Бруклинские богословы выдают себя за решительных противников религиозных преданий, обычаев, традиций, объявляют, что признают только написанное в Библии. «Ни один из писателей Библии не упоминает,- сказано в книге «Бог верен»,- где-либо устного закона или закона традиционного, который равнялся бы написанному божьему слову...»

Но если это так и главные слуги Иеговы признают что замена подлинного библейского имени бога - «Яхве» - была произведена в силу установившегося раввинского обычая, устной традиции, то какой вывод из этого должен следовать? Только один - отбросить традиции и восстановить подлинное наименование бога. Почему же иеговисты предпочли не делать этого? Они объясняют свое нежелание вернуться к подлинному библейскому наименованию тем, что верующие привыкли к имени Иеговы.

Слов нет, к имени Иеговы, к названию «свидетели Иеговы» верующих приучали на протяжении не одного десятка лет, и ломать эту привычку руководителям бруклинской корпорации теперь крайне невыгодно. Уж если само имя бога окажется ложным в глазах верующих, то что же тогда останется прочным в «Обществе свидетелей Иеговы»?

Бруклинская же справка относительно причин замены в греческом переводе Библии имени бога Яхве на «господа» страдает, мягко говоря, неточностью.

Греческий перевод Библии, вошедший в библейскую историю под названием «Септуагинта» (перевод 70 толковников) был осуществлен в 3 веке до н. э. Он предназначался для еврейских религиозных общин (рассеянных среди народов Египта и Малой Азии), члены которых уже почти забыли свой древний язык.

Греческий перевод Библии служил связующим звеном между иудейским богословием и греческой философией. Перевод являлся в известной степени и переработкой самой Библии. Сюда относится и замена еврейского наименования бога «Яхве» греческим словом, означающим «господь». В этом нашла своеобразное преломление идея единобожия, которой ранняя Библия не знала.

Вопрос об Иисусе Христе, о его воскресении является тем фундаментом, на котором покоится вся надстройка христианского вероучения. И если этот фундамент поколебать, обрушится и все вероучение. Недаром мы встречаемся с такой мыслью в Новом завете: «Если Христос не воскрес, то и проповедь наша тщетна, тщетна и вера наша» (1 Коринфянам, 15, 14). Не случайно богословы самых различных христианских направлений постоянно напоминают об этом.

Иеговистское вероучение, в отличие от вероучений традиционного христианства, не считает Иисуса Христа богом и богочеловеком, а признает его духовным сыном Иеговы и самым совершенным человеком во время исполнения его земной миссии. Для иеговистских богословов с их оригинальным определением главной темы Библии и оригинальной трактовкой фигуры Христа догмат о троице становится неприемлемым.

Новозаветные книги дают крайне широкие возможности для оформления образа Христа и как человека, и как богочеловека, и как духовного высшего существа. Второе пришествие его также по желанию можно изобразить и как телесное и как духовное. Наконец, и «царство божье» в Библии трактуется тоже неодинаково, по преимуществу как небесное, реже как земное. Для хилиастических верований общим является проповедь второго пришествия Христа и «тысячелетнего царства». Но у одних, например у адвентистов седьмого дня, телесный Христос, спустившись второй раз на землю, учреждает вместе со своим избранным народом - адвентистами - «тысячелетнее царство» на небе. У свидетелей Иеговы незримый Христос устанавливает это царство на земле. Те и другие доказывают, что Христос был исторической личностью.