Филип Шафф - История Христианской Церкви I. Апостольское христианство (1–100 г. по Р.Х.)

Гиллель и Шаммай — самые выдающиеся из иудейских рабби. Они были современниками и основали две конкурирующие школы раввинистического богословия (подобно тому как Фома Аквинский и Дуне Скотт основали две школы схоластического богословия. Странно, что Иосиф Флавий о них не упоминает, если только они не скрываются за эллинизированными именами Самея и Поллион, но последние лучше согласуются с именами Шемайи и Авталиона — двух знаменитых фарисеев и учителей Гиллеля и Шаммая; кроме того, Иосиф называет Самею учеником Поллиона (см. Ewald, v. 22–26; Schürer, p. 455). Талмудическое предание очень туманно излагает их историю и приукрашивает ее многочисленными небылицами.

Гиллель I (Великий) был потомком царского рода Давида и родился в Вавилоне. Он переехал в Иерусалим очень бедным человеком и умер ок. 10 г. по P. X. Говорят, что он, как и Моисей, прожил 120 лет — 40 лет без образования, 40 лет учеником и 40 лет учителем. Он был дедом премудрого Гамалиила, в их роду на протяжении нескольких поколений по наследству передавались руководящие посты в синедрионе. Благодаря страстной жажде знаний, а также чистоте, учтивости и дружелюбию Гиллель снискал огромную популярность. Говорят, что он понимал все языки, даже никому неизвестные языки гор, холмов, долин, деревьев, диких и домашних животных и бесов. Его называли «кротким и святым». Существовала даже поговорка: «Человек всегда должен быть кроток, как Гиллель, а не вспыльчив, как Шаммай». От рабби Шаммая Гиллеля отличало более мягкое толкование закона, но в некоторых моментах, например, в важном вопросе о том, можно ли есть яйцо, снесенное в субботний день, он занимал более жесткую позицию. Соответствующий трактат Талмуда называется «Бейца» («Яйцо») в память об их знаменитом споре. Как это не похоже на Того, Кто сказал: «Суббота для человека, а не человек для субботы; посему Сын Человеческий есть господин и субботы»!

Трактат «Пиркей авот» (который входит в состав Мишны и в гл. 1 перечисляет постулаты законнической традиции от Моисея до разрушения Иерусалима) приписывает Гиллелю многие мудрые высказывания, хотя смысл некоторых из них непонятен, а толкование сомнительно. Вот лучшие из этих высказываний:

«Будь учеником Аарона, миролюбцем и миротворцем; люби людей и влеки их к закону».

«Всякий злоупотребляющий добрым именем (или стремящийся возвеличить свое имя) уничтожает его».

«Всякий, кто не увеличивает свое знание, уменьшает его».

«Не отделяй себя от собрания и не будь уверен в себе до дня своей смерти».

«Если я не забочусь о своей душе, кто сделает это за меня? Если я забочусь только о своей душе, что я такое? Если не теперь, то когда?»

«Не суди ближнего своего, пока ты не окажешься в его положении».

«Не говори "я покаюсь, когда будет свободное время", иначе этого свободного времени у тебя никогда не будет».

«Необузданный человек никогда не будет учителем».

«Там, где нет мужчин, ты будь мужчиной».

Но его высокомерное фарисейство видно в следующих словах: «Необразованному человеку не избежать греха; простой человек не может быть благочестивым». Враги Христа в синедрионе утверждали то же самое (Ин. 7:49): «Этот народ невежда в законе, проклят он». Нравственная ценность некоторых высказываний Гиллеля сомнительна — например, его вывод о том, что, с учетом неясной фразы во Вт. 24:1, мужчина может оставить жену, «даже если она плохо приготовила ему обед». Однако современные раввины вкладывают в эту фразу более мягкий смысл: «если она навлечет бесчестье на его дом».

Однажды к рабби Шаммаю пришел язычник и пообещал стать прозелитом, если тот научит его всему закону, стоя на одной ноге. Шаммай разозлился и прогнал его палкой. С той же просьбой язычник пришел к рабби Гиллелю, который не вышел из себя, но вежливо выслушал просьбу и дал, стоя на одной ноге, следующий исчерпывающий ответ: «Не делай своему ближнему того, с чем не согласишься сам. Это весь закон; все остальное — пояснения; иди и поступай так» (см. Delitzsch, р. 17; Evald, V. 31, ср. IV. 270).

Это самые мудрые слова Гиллеля, на основании которых его главным образом и сравнивают с Иисусом. Однако:

1. Они представляют собой лишь негативное выражение позитивной евангельской заповеди «люби ближнего твоего, как самого себя» и золотого правила «во всем, как хотите, чтобы с вами поступали люди, так поступайте и вы с ними; ибо в этом закон и пророки» (Мф. 7:12; Лк. 6:31). Не причинять зла и делать добро — далеко не одно и то же. Первое вполне уживается с эгоизмом и любым грехом, который не наносит ущерб ближнему. Спаситель указал на благоволение Божье как на образец поведения, заповедал нам проявлять по отношению к ближним все добро, на какое мы способны, и Сам явил Собою высочайший пример самоотверженной любви, отдав Свою жизнь в жертву за грешников.