Уорвик Брэй - Ацтеки. Быт, религия, культура

Однако чаще всего битва представляла собой всеобщую свалку, в которой решающими факторами были свирепость и численное превосходство. Сражение заканчивалось, когда одна сторона пленяла вражеского командующего и захватывала его штандарт или когда атакующие захватывали главный храм города и поджигали его алтарь – в манускриптах иероглифом поражения является горящий храм, пронзенный копьем.

Раненых оказывалось меньше, чем можно было бы предположить. Сражения, как правило, проходили короткие и жестокие, целью было не полное уничтожение армии противника, а захват как можно большего количества пленных. Смерть врага не приносила воину славы, размер награды зависел от количества взятых им пленных. Ацтеки классифицировали своих противников в соответствии с их боевыми качествами: уастеки считались никудышными воинами, и не важно, сколько воин возьмет их в плен, заслуги в этом большой не видели, но, если ему удавалось пленить одного воина Атлиско или Уэшотсинко, он мог быть уверен в продвижении по службе и торжественном приеме по возвращении домой.

Ацтекский взгляд на войну – смерть или слава – выражался в их отношении к собственному пленению. Захваченный должен был не дрогнув встретить смерть. Честь требовала, чтобы он не пытался бежать, и любой совершавший побег и возвратившийся домой приговаривался к смерти, поскольку, как сообщает Сорита, «они говорили, что, раз ему не хватило мужества сражаться и умереть в бою, он должен был принять смерть в плену, ибо это более почетно, чем возвращение домой в качестве беглеца».

Когда сражение заканчивалось, наступало время для подсчета погибших, хирурги занимались ранеными. Первые пленные уже были принесены в жертву прямо на поле боя, а остальных сажали в деревянные клетки. Писцы занимались их подсчетом. Созывался военный трибунал для решения любых спорных вопросов.

Тем временем гонец отправлялся в путь, чтобы принести вести об исходе сражения в Теночтитлан. Если новости были плохими, он вступал в город молча, с ниспадавшими на лицо волосами, но, если одерживалась победа, он перевязывал волосы и входил в город радостно, размахивая оружием, его осыпали цветами, приветствовали звуком труб. Другие посланцы навещали семьи погибших.

После битвы противники договаривались об условиях мира. Говоря словами Жака Сустеля, «по индейским представлениям, институт дани основывался на договоре искупления. Завоеватель приобретал неограниченные права по отношению к побежденному, но соглашался пожертвовать некоторыми из них в обмен на торжественные обязательства». После ожесточенных перепалок между сторонами устанавливался размер подати, победители требовали много земель или товаров и угрожали возобновить войну, в то время как побежденные всячески расписывали бедность своего города и его полную неспособность выплачивать подати. Как только достигалось соглашение, побежденному городу делалось предупреждение о невозможности его нарушения. «Вам следует блюсти договор, и не говорите потом, что его условия вас не устраивают, не жалуйтесь, что согласились на них под давлением обмана и угроз» (Тесосомок. Хроника Мексикана). По условиям Тройственного союза все полученные земли или дань делились на пять частей – по две Теночтитлану и Тескоко и одна для Тлакопана.

В Страстную пятницу 1519 года Кортес и 600 его солдат высадились на Тихоокеанском побережье Мексики. 13 августа 1521 года Теночтитлан пал. История завоевания неоднократно рассказывалась людьми, принимавшими участие в походе Кортеса, а также историками, изучавшими испанские хроники, но эти люди, что вполне естественно, смотрели на конкисту глазами испанцев или, по крайней мере, судили о ней с точки зрения европейцев. Для индейцев же испанское завоевание предстало в совершенно ином свете.

Эта глава рассказывает историю завоевания с точки зрения ацтеков и основывается преимущественно на мексиканских источниках.

В течение двух лет, предшествовавших появлению испанцев, появлялись признаки того, что в Мексике не все ладно. Кометы, внезапные и необъяснимые пожары, наводнения и рождение детей-уродов – все предсказывало катастрофу. Наконец, и сам Монтесума, питавший глубокий интерес к магии и астрологии, почувствовал беспокойство. Его прорицатели не в силах были истолковать пугающие знамения. Как мы уже рассказывали, Монтесума вызвал на игру в мяч правителя Тескоко, чтобы проверить предсказание, говорившее о том, что вскоре в Теночтитлане будут править чужеземцы. Проиграв, Монтесума всерьез начал тревожиться за свой трон. Еще более деморализовало его появление гонца с побережья, который прибыл в Теночтитлан, чтобы сообщить о странной «горе», двигавшейся по воде. Император направил туда своих людей с целью проверки информации, и они вернулись с рассказами о «плавающих башнях» (испанских кораблях), о людях с длинными бородами и белыми как мел лицами, об «оленях» (лошадях), которые несли на себе этих странных людей, куда бы те ни пожелали. Эти чужеземцы, доложили посланцы, носят доспехи, у них есть свирепые собаки с горящими желтыми глазами и грозная машина (пушка), которая изрыгает предмет, похожий на каменный шар.