Уильям Куликан - Персы и мидяне. Подданные империи Ахеменидов

Интерес Арсама к Египту не исчерпывался одной политикой, а был глубже: он поместил сюда значительные суммы денег. По курьезной случайности кое-что из его деловой переписки обнаружилось в Египте в запечатанной кожаной дипломатической сумке и приобретено в 1944 г. Бодлейской библиотекой Оксфорда. Сумка содержит 12 полных писем и фрагментов, написанных на официальном арамейском языке на полосах кожаного пергамента, в том числе письма от Аршамы (Арсама) Нетихуру, египетскому чиновнику, ответственному за контроль над обширными личными владениями Арсама в Нижнем Египте. Речь в них идет о земных вопросах: о сборе доходов, о передаче доходов отца его сыну, заменившего его в должности, приказы предстать перед сатрапом, освободить незаконно захваченных солдат. Одно из писем служит паспортом для Нетихура. На основании содержания этих писем следует считать, что написаны они Арсамом главным образом во время его отсутствия в Египте в 411–410 гг. до н. э. В одном говорится о его возвращении, в другом – о затруднениях «во время нашего отсутствия». Добавим к этому утверждение одного из элефантинских папирусов, что местный отряд египетских войск взбунтовался «в четырнадцатый год царя Дария, когда наш господин Аршама уехал к царю», и мы получим замечательное свидетельство о египетском мятеже 410 г.

Сложные маневры, проводимые Тиссаферном и спартанцами в продолжение греческой войны на Эгейском море, скоро прекратила менее публичными интригами царица Парисата. При вступлении Дария на престол его старший сын Арсам был официально объявлен наследником. Парисата его ненавидела и пустила в ход все свое влияние для продвижения второго ее сына Кира, младшего из братьев. В 407 г., когда Киру едва исполнилось шестнадцать лет, ей удалось отстранить Тиссаферна от верховного командования в Малой Азии. Она считала, что, поскольку основная масса персидской армии находилась на западе, тот, кто ею командует, легко может сделать себя царем. Кир уже вел себя в Малой Азии с царской расточительностью. Отбросив хитрую тактику Тиссаферна, который продолжительное время не только помогал спартанцам, но и использовал их, Кир открыто стремился быть им полезен. Финансы, которыми он их обеспечивал, помогли спартанцам выиграть битву при Эгоспотами и тем самым отрезали Афины от поставок зерна через Черное море. В 404 г. голод в Афинах вынудил их пойти на капитуляцию.

Сам Дарий слабо интересовался этими событиями. В том же году взбунтовалась Мидия, и Кира призвали присоединиться к войскам на родине. В ходе этой кампании Дарий заболел, его отвезли в Вавилон, где он и скончался. Несмотря на планы матери, царем провозгласили Арсама, принявшего имя Артаксеркса II (404–359) и получившего от греков прозвище Мнемон, или «все помнящий». Этот безвольный человек попадал под влияние то Парисаты, то такой же вредной своей жены Статиры. И если верить мемуарам его врача-грека Ктесия, то домашние интриги едва ли позволяли ему поскучать.

Очевидно, что Киру нужно было бороться за трон при помощи оружия. Тиссаферна, низведенного до управления Карией, и Фарнабаза он склонил на свою сторону и в результате контролировал всю военную мощь Малой Азии. Кроме того, в избытке было греческих наемников, освободившихся после завершения Пелопоннесской войны. В их число входил и афинянин Ксенофонт. К Киру присоединился Сиенесий, царь Киликии, и вся военная машина собралась вместе под предлогом нападения на крошечную Писидию. В 401 г. они подошли к Вавилону на расстояние 60 миль и там, в Кунаксе, встретили армию Артаксеркса и Аброкома, сатрапа Сирии. Мятежники были разбиты, а Кир погиб, когда лично пытался атаковать брата. Конец этой истории рассказан Ксенофонтом в его отчете о том, как десять тысяч беспомощных греков пробивались обратно из центра Месопотамии к морю у Трапезунда.

Мятеж Кира стал сильнейшим ударом, который когда-либо испытывала линия Ахеменидов. Он не только продемонстрировал ее вырождение и соперничество внутри клана, но после него международные дела Персии стали постоянно ухудшаться. Мятежник Кир был значительной и энергичной личностью по сравнению со своим братом Артаксерксом. Несмотря на молодость, он имел опыт в большинстве необходимых для Персии сфер деятельности на западе, и присоединение к его делу Фарнабаза, а поначалу и Тиссаферна, характеризует его с лучшей стороны. Выиграй Кир в этой авантюре, он мог бы положить конец старому ахеменидскому шаблону восточного правителя и сделать империю лучше соответствующей реалиям времени. Греция была не просто политическим врагом, но и единственным крупнейшим культурным фактором в Персидской империи. В первой половине IV в. эллинизм не только овладел Малой Азией, где сатрапы все больше и больше перенимали греческие одежду и манеры, а греческий язык наряду с исконными лидийским и ликийским языками получил широкое распространение, но и заметно вовлек Египет, Кипр и Финикию в сферу греческой мысли. Все последующие превратности судьбы ахеменидского государства так и не привели великих царей к полному пониманию ключевого положения Малой Азии. Неблагодарность Спарты, поддержавшей не великих царей, а Кира, подчеркивает, что она понимала: имея дело с Малой Азией, в действительности она вовсе не имеет дела с Персией. Только Тиссаферн хорошо знал ситуацию на западе, но он, после поражения от царя Спарты Агесилая, пал жертвой кампании по уничтожению соперников, развернутой Парисатой.