Томас Кейтли - Тамплиеры и другие тайные общества Средневековья

Ничто не могло сравниться со страхом, который вызывал в людях пурра. О нем говорили с ужасом и благоговейным страхом, а на его членов смотрели как на колдунов, общающихся с дьяволом. Сам пурра целенаправленно старался, насколько возможно, распространять подобные представления, считая это хорошим способом увеличения своей власти и влияния. Число его членов, по имеющимся оценкам, превышало 6 тысяч человек, которые узнавали друг друга по особым словам и знакам. Их законы и тайны, несмотря на значительное количество членов, очень верно хранились, чтобы не стать известными непосвященным.

В истории судов фемы до XV века несколько событий могут привлечь внимание. Император Людвиг Баварский, как представляется, несколько раз использовал свою власть, даруя привилегии в Вестфалии в соответствии, как это было совершенно однозначно определено, законам фемы. Его преемник, блистательный Карл IV, действовал по отношению к трибуналам фемы столь же капризно, как и во всех прочих вопросах, жалуя привилегии и отменяя их в соответствии с тем, как он видел собственные интересы на текущий момент. Данный монарх попытался распространить систему судов фемы за пределы территории Вестфалии, видимо полагая, что это может быть хорошим способом подчинить всю Германию его родному королевству Богемия. Поэтому он разрешил епископу Хильдесхайма учредить два вольных трибунала вне Вестфалии. Однако после протестов архиепископа Кельна и глав трибуналов Вестфалии позже распустил их.

Вацлав, сын Карла, в отношении судов фемы действовал со свойственным ему легкомыслием. Якобы он, не умея хранить секреты, выболтал их тайный знак и принялся в нарушение закона принимать в шоффены за пределами Вестфалии. Эти императорской выделки шоффены тем не менее не пользовались особым уважением со стороны настоящих, как об этом свидетельствует ответ, данный вестфальскими трибуналами императору Руперту. На его вопрос, как они относятся к таким шоффенам, их ответом было: «Мы спрашиваем, каким судом они были произведены в шоффены. Если оказывается, что они стали шоффенами в суде, который не имел право на это, мы вешаем их, как только встречаемся с ними в Вестфалии, без всякой пощады». Вацлав, насколько бы мало его ни интересовала Германия в целом, иногда прибегал к помощи судов фемы для реализации своих планов, и в 1389 году судился с графом Генри Вернегеродским, которого шоффены и повесили за предательство. Правление Вацлава отличилось особенно тем, что именно в этот период архиепископ Кельна приобрел почетный статус уполномоченного императора над всеми вестфальскими трибуналами.

Правление Руперта, применительно к судам фемы Вестфалии, ознаменовалось главным образом их реформой, названной по его имени. Данная реформа, которая является самым ранним публично доступным источником сведений о судах фемы, была осуществлена в 1404 году. Она является собранием указов, которыми были определены права и привилегии римского монарха по отношению к этим трибуналам.

Реформа Руперта и учреждение должности уполномоченного в лице архиепископа Кельна, которое было завершено либо Рупертом, либо его преемником Сигизмундом, вместе составляют целую эпоху в истории судов фемы. Впредь одна лишь Вестфалия была ареной их деятельности, и их власть пользовалась очевидными преимуществами в империи. Их могущество достигло зенита, а уверенность в своих силах приводила к злоупотреблению ею. И в течение века, прошедшего между реформой Руперта и учреждением Вечного земского мира и Высшего имперского суда императором Максимилианом I, приходится наблюдать главным образом случаи нарушений с их стороны и проявления высокомерия.

Право на вызов в суд было тем, что нарушалось чаще всего вольными трибуналами. Теперь, когда они были официально признаны действующими по императорскому повелению, одна лишь Вестфалия им показалась слишком малой ареной для проявления своей активности и влияния. В качестве имперских уполномоченных они стали полагать, что их юрисдикция распространяется на каждый уголок земли и принадлежит императору, и вряд ли можно было найти уголок в Германии, в котором не появлялись бы их посыльные. Более того, даже за пределами империи люди вздрагивали от их повесток.