Фюстель Куланж - Древний город. Религия, законы, институты Греции и Рима

Основой родства служил не факт рождения, а культ. Это хорошо видно в Индии. Там глава семьи дважды в месяц совершает поминальные приношения; один хлеб он приносит манам отца, другой – манам деда, а третий – манам прадеда, но никогда не совершает приношений предкам по материнской линии. Восходя дальше, но только по мужской линии, он совершает приношения предкам четвертого, пятого и шестого колена. Но приношения этим предкам ограничиваются возлиянием воды и несколькими рисовыми зернышками. Таковы поминальные приношения, и совершение этих обрядов обуславливает родство. Если два человека, совершающие порознь поминальные приношения, могут в восходящем ряду предков найти общего, они являются родственниками. Они называются саманодака, если их общий предок относится к тем, кому совершаются только возлияния воды, или сапинда, если он является одним из тех, кому в жертву приносят хлеб. Согласно нашим расчетам, родство сапинда восходило к седьмому колену, а саманодака – к четырнадцатому. В обоих случаях родство основывалось на том, что двое приносят жертвы одному и тому же предку, и мы видим, что эта система исключает родство по женской линии.

Также обстояло дело и на Западе. Вопрос, что понимали римские юристы под понятием агнация, вызывал многочисленные споры. Однако проблема решается довольно просто, если мы сопоставим агнацию с домашней религией. Подобно тому как религия могла передаваться только от мужчины к мужчине, так и два человека, по свидетельству древних юристов, могли быть агнатами только в том случае, если по мужской линии у них находились общие предки. Следовательно, закон агнации был тот же, что и закон культа. Между этими двумя понятиями явная связь. Агнация была не чем иным, как родством в том виде, каким его установила религия.

Для более ясного понимания этой истины рассмотрим родословное древо римской семьи.

Луций Корнелий Сципион умер около 250 г. до н. э.

Публий Сципион Гней Сципион

Луций Сципион Азиатский Луций Сципион Африканский Публий Сципион Назика

Луций Сципион Азиатский Публий Сципион Корнелия Публий Сципион Назика

(жена Семпрония Гракха)

Сципион Азиатский Сципион Эмилиан Сципион Серапион

Тиберий Серапион Гракх

Пятое поколение этой семьи, жившее в 140 году до н. э., представлено четырьмя личностями. Действительно ли они все состояли в родстве друг с другом? Согласно современным представлениям, они были родственниками; по мнению римлян, не все они были связаны родственными узами. Давайте выясним, был ли у них один и тот же домашний культ, то есть все ли они приносили жертвы одним и тем же предкам. Предположим, что третий Сципион Азиатский, единственный представитель своей ветви, приносит поминальные жертвы в какой-то конкретный день; восходя по мужской линии, он находит своим третьим предком Публия Сципиона. В свою очередь, Сципион Эмилиан, принося жертвы предкам, встречает среди них того же Публия Сципиона. Следовательно, Сципион Азиатский и Сципион Эмилиан состоят в родстве. Индусы назвали бы их сапинда. С другой стороны, Сципион Серапион имеет четвертым предком Луция Корнелия Сципиона, который является четвертым предком и Сципиона Эмилиана. Таким образом, и они состоят в родстве. Их индусы назвали бы саманодака. Однако на юридическом и религиозном языке римлян эти три Сципиона – агнаты; первые двое находятся в шестой степени родства, а третий – в восьмой степени родства с обоими.

А вот с Тиберием Гракхом дело обстоит иначе. Этот человек, который, согласно современным взглядам, должен был бы являться ближайшим родственником Сципиона Эмилиана, вообще не считается его родственником, даже самым дальним. То, что Тиберий сын Корнелии, дочери Сципиона, не имеет никакого значения; ни он, ни Корнелия не принадлежат к этой семье по своей религии. У Тиберия нет других предков, кроме Семпрониев; им он приносит поминальные жертвы, и в восходящем ряду предков он не встречает Сципиона. Следовательно, Сципион Эмилиан и Тиберий Гракх не агнаты. Кровных уз недостаточно, чтобы установить родство, необходимое для общего культа.

Теперь понятно, почему согласно римскому закону два единокровных брата были агнатами, в то время как два единоутробных – нет. Тем не менее нельзя говорить, что происхождение по мужской линии являлось непреложным принципом, на котором основывались родственные отношения. Агнатов определяли не по рождению, а по общности культа. Сын, вышедший из-под родительской опеки и отрешенный от домашнего культа, больше не являлся агнатом отца, в то время как посторонний человек, усыновленный, то есть принятый в домашний культ, становился агнатом приемного отца и даже всей семьи. Все вышесказанное подтверждает, что именно религия устанавливала родственные отношения.