Папа Юлий III (Джованни Мария Чокки); годы понтификата: 1550–1555.
Павел IV (Джанпьетро Карафа), возведённый в сан Верховного Понтифика 1 мая 1555 г.
Так называемая «Красная башня», присоединённая к обители Общества, Пыла куплена 5 декабря 1553 г. См. FN, II, р. 484 и указанные там пассажи; FN, III, pp. 179, 767, 768.
Все рукописи на испанском языке, сохранившиеся до настоящего времени, обрываются на этом месте, оставляя фразу незаконченной. О. Игнасио Пьен, который в 1730–1731 гг. находился в Риме, собирая документы о св. Игнатии для своего брата Хуана, болландиста, держал в руках испанскую рукопись, ныне утонченную, которая содержала полное предисловие отца Камары на указанном и н.1ке (см. FN, I, р. 348). Поскольку оригинальный текст отсутствует, фрагмент, идущий до конца предисловия, переведён с латинского.
Правило 2 (о скромности) в том виде, как оно было составлено во времена св. Игнатия, гласило: «Глаза следует обычно держать опущенными, не поднимая их слишком высоко и не переводя их слишком часто из стороны в сторону; и, говоря с кем-либо, особливо если это персона уважаемая, следует не устремлять глаза ему в лицо, но опускать, как обычно» (MI, Regulae Societatis lesu [1540–1556], p. 518). Хотя правила о скромности не были опубликованы в торжественном порядке вплоть до 1555 г., можно сказать, что они вошли в силу уже раньше. См. там же, р. 514.
Из § 99 явствует, что последний разговор св. Игнатия с о. Кямарой состоялся 20 октября.
Часть «Автобиографии», продиктованная о. Клмарой по-итальянски, начинается с § 79 и простирается до конца сочинения. Указанный отец и о. Надаль выехали из Рима 23 октября 1555 г.: первый из них был отправлен в Португалию, а другой — в Испанию. В тот же самый день во Фландрию выехал молодой Педро де Рибаденейра, чтобы хлопотать о допуске Общества в эту страну. См. FN, I; Хрон., р. 59*; Поел., X. 38. О. KáMapa вернулся в Рим уже после смерти св. Игнатия, в 1558 г., чтобы присутствовать на первой Генеральной Конгрегации, на которой он был избран ассистентом Португалии. См. Предисл. Над., § 4*.
Эти слова сбили с толку многих биографов св. Игнатия, ибо из них должно было бы следовать, что он родился в 1495 г. Так, о. Поланко после долгих колебаний принял это утверждение всерьёз и прямо писал в одном из своих Диалогов: "Вплоть до двадцать шестого года своей жизни, т. е. до 1521 г., он был весьма тщеславен». Более поздние биографы принимали подсчёты Поланко уже как данностъ. Между тем в § 30 «Автобиографии» говорится, что в 1555 г. Игнатию исполнилось 62 года, и тогда его рождение следует отнести к 1493 г. Итак, налицо противоречие! Мало того: из целого ряда фактов, которые здесь перечисляться не будут, явствует, что наиболее вероятной датой рождения св. Игнатия был 1491 г., т. е. ко дню ранения в Памплоне ему исполнилось тридцать лет. В XX веке некоторые исследователи, желая согласовать эту датировку с обсуждаемыми здесь словами святого, приходили даже к выводу, что Игнатий пережил не одно, а два обращения: первое — в возрасте 26 лет (о нём якобы говорится в первой фразе» Антобиографии»), и второе — после ранения в Памплоне (о чём — во второй фразе)! Однако всякому непредубеждённому читателю ясно, что эти две фразы неразрывно связаны между собой и относятся к одному и тому же событию. Скорее всего, разнобой в датах объясняется ошибкой самого св. Игнатия, который, по словам Рибаденейры, «…всегда верно передавал суть дела, но мог допустить промахи в мелочах — например, при подсчёте времени». — К. де Д., А.К.
Это был Мигель де Эррера. Заняв город Памплону, французы предложили сдать крепость. Эррера попросил о переговорах с главой вражеских войск, Андре де Фуа, сеньором Аспарроса, и взял с собою на указанные переговоры троих человек из числа защитников, одним из которых был Иньиго. Согласно о. Иоланко, именно Игнатий был тем, кто «расстроил соглашение, ибо оно показалось ему постыдным, и это стало причиной того, что они взялись за оружие и сражались за крепость, сопротивляясь до тех пор, покуда стены её не были разбиты артиллерией, а его <���т. е. Игнатия> нога не была сломана» (Поланко, Кратное изложение'. FN, I, р. 155). Утешение (consolación) — одно из важнейших слов в лексиконе св. Игнатия, часто употребляемое им как в «Автобиографии», так и в других сочинениях. В Духовных упражнениях он даже даёт определение этому понятию (§ 316): «Наконец, утешением я называю всякое возрастание надежды, веры и любви и всякую внутреннюю радость, призывающую и привлекающую душу к предметам небесным и ко спасению собственной души, принося ей покой и умиротворённость в её Творце и Господе». См. об этом особую работу: Айестаран. —А.К.
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу