Андрей Кураев - ТРАДИЦИЯ. ДОГМАТ. ОБРЯД

И поэтому мы видим, что вся проповедь апостолов сводится к трем тезисам. Первая керигма [32] КЕРИГМА (греч. kуrugma — провозглашение, проповедь), новозав. термин, близкий по смыслу к понятию Евангелие (не как книга, а как Благая Весть; ср. Рим 14:24; 1 Кор 1:21). Этимологически слово К. восходит к слову, имеющему значение — публично проповедовать, возвещать к.-л. важное учение. В Септуагинте глашатай К. понимался обычно как светское лицо, вестник царской воли, хотя там встречаются и исключения (напр., Ион 1:2). Согласно НЗ, К. есть не просто изложение истин веры, а один из аспектов сотериологич. процесса, совершаемого через харизматич. посланников Слова. В их лице действует Дух Христов, ставя человека перед тайной спасения и выбором пути. Обычное человеческое слово не может породить веры, но керигматич. проповедь обладает особой силой, к-рая способна преобразить душу («вера, — говорит апостол, — от слышания», Рим 10:17). На этой сверхчеловеч. силе К. зиждется и авторитет проповедующего (1 Фес 2:13). Он есть «соработник у Бога» (1 Кор 3:9) и, т. о., его К. входит в искупительный замысел Божий. — пасхальная. Вторая — нравоучительная (участие человека в Церкви и ее таинствах не дает ему права на безнравственность) и третья — запретительная: не может быть общения Чаши Христовой с чашей бесовской.

Отсюда в древней Церкви развилась литургическая дисциплина, которая с самого начала исключала возможность присутствия при евхаристии лиц, не возрожденных в таинстве Святого Крещения. “Никто же не вкушает, ни пиет от вашей Евхаристии, кроме крещеных во имя Господне” (Дидахе:9).

Не могло быть и речи о широком распространении “служебников” и текстов “Литургий” — ибо “молчанием охраняется святыня таинства.” [33] Каноны или книга правил. Монреаль, 1974, С. 273. Единственное подробное и полное описание раннехристианской Литургии содержится в “Апостольских постановлениях” святого папы Ипполита, но сам автор так говорит о своей книге: “Это же мы передали вам вкратце о святом крещении и о святом приношении, ибо вы уже наставлены о воскресении плоти и о прочем, как написано.” [34] Святой Ипполит Римский. Апостольское Предание. // БТ. М., 1970. № 5, С. 290. Итак, в том, что “написано,” то есть в истинах Евангелия, читатели “Апостольского предания” уже наставлены. Поэтому им можно уже открывать Таинство. Им можно доверить Предание.

И позднее, хотя храмы стали открыты для всех, перед самым совершением таинства из храма просили удалиться непосвященных: “Целуйте друг друга лобзанием святым, и те из вас, которые не могут причаститься сего Божественного таинства, да выйдут за двери” — предупреждает диакон на Армянской литургии, [35] Цит. Воронов Ливерий, протоиерей. К вопросу о так называемом "тайном" чтении священнослужителем евхаристических молитв во время Божественной Литургии. // БТ. М., 1968. № 4. С. 172. а в нашей он и поныне возглашает: “Оглашенные изыдите.”

Первые священные книги христиан появились около 20-ти лет спустя после Вознесения Господня, тогда как Вечеря Господня совершалась с первых же дней после сошествия Святого Духа на апостолов. Не все апостолы оставили после себя писания. Остались ли их проповедь и их труд бесследны и бесплодны? Если нет — то как и что было передано бесписьменными апостолами их ученикам? И можно ли при изучении истории христианства не принять во внимание факта существования апостольских литургий — апостола Иакова, апостола Марка, апостола Петра и других?

Тексты этих Литургий, очевидно, подвергались позднейшим обработкам, но с древнейших времен они связывались именно с этими именами. Не придать значения апостольскому литургическому преданию — значит не расслышать прямых слов Христа: “Я хлеб живый, сшедший с небес, ядущий хлеб сей будет жить вовек; хлеб же, который Я дам, есть Плоть Моя, которую Я отдам за жизнь мира” (Ин. 6:49–51).

Древние Литургии — несомненный голос Предания. Отрицание их оценивается святым Василием как повреждение Евангелия “в главном,” как “сокращение” христианской жизни до христианских словес. [36] Каноны или книга правил. Монреаль, 1974, С. 272.

Но вот что удивительно: тексты древних Литургий мало в чем согласны между собой. Святой Ипполит, приведя образ молитвы римской Церкви, тут же говорит: “Нет никакой необходимости, что бы он повторял те же самые слова, которые мы говорили раньше и заучивал их наизусть, вознося благодарение Богу.” [37] Святой Ипполит Римский. Апостольское Предание. // БТ. М., 1970. № 5, С. 286. Значит, Предание и не в словах Евхаристического канона, но в самой Евхаристии. Общее всех древних Литургий — это их плод. Разнятся молитвы. Но едина реальность Таинства — и потому едино восприятие евхаристического Хлеба как Хлеба Жизни, как соединения со Христом.