Вообще, приемы, которыми пользуются первобытные люди, чтобы добиться желаемых результатов, проливают свет на то представление, которое существует у них относительно естественных сил, возникновения существ и явлений вокруг них: с равным правом можно сказать, что они воспроизводят этот процесс происхождения в том виде, в каком они его представляют, или что представляют себе его в таком виде, в каком они его воспроизводят в обрядах. Приемы, однако, как мы увидим во всех подробностях, мистические по своей сущности почти всегда подразумевают отношения сопричастности. Их представление о силах окружающей природы носит тот же характер. Это дает новое основание для отказа от правдоподобной и заманчивой, но совершенно неточной теории, согласно которой первобытные люди из-за непроизвольного и неизбежного применения антропоморфической аналогии (т. е. сходства с природой человека) усматривали всюду в природе воли, души и духов , которые подобны их собственной воле и душе. Факты не только не позволяют нам приписывать первобытным людям предварительное самоуглубление в собственную деятельность и обобщение, основанное на результатах этого самосознания, факты запрещают нам приписывать первобытному человеку ту совершенно логическую и последовательную (по крайней мере первоначально) философию природы, какой должен был быть анимизм.
Несомненно, следует считаться с огромной массой фактов, собранных и классифицированных Тэйлором, Фрэзером и их учениками и сотрудниками, следует признать, что, согласно этим фактам, ничто в коллективных представлениях первобытных людей не дано как нечто мертвое, инертное, безжизненное. С достаточной убедительностью доказано, что все существа и предметы, даже неодушевленные, даже неорганические, даже изготовленные рукой человека, мыслятся первобытным человеком как способные совершить самые разнообразные действия и подвергаться им. Малайский рудокоп верит, что оловянная руда в земле может быть открыта некоторыми определенными лицами и что она никогда не покажет себя другим лицам. Мы видели также, какое значение для зуньи, согласно Кэшингу, имеют мельчайшие детали формы привычных предметов. Отсюда, однако, вовсе не следует, что оловянная руда или домашняя утварь имеет душу, представляемую по аналогии с человеческой душой. Мы вправе только заключить, что представления о существах, предметах и их взаимоотношениях, свойственные первобытному мышлению, мистичны, что они управляются законом сопричастия. Возможно, что на известной стадии развития этого мышления индивиды данной социальной группы обнаруживают одновременную тенденцию к более отчетливому осознанию своей собственной личности и к предположению о наличии вне их самих (в животных, деревьях, скалах и т. д. или у богов, духов) личностей, сходных с собой. Однако ни представление, ни обобщенная аналогия не являются первоначальным естественным продуктом первобытного мышления.
Д-р Пехуэль-Леше долго изучал данный вопрос в отношении бафиотов на западном побережье Африки. Мы не можем воспроизвести или хотя бы изложить в общих чертах разбор этого вопроса, данный им на основании весьма точного наблюдения верований и обычаев туземцев. Он пришел к заключению, что в отношении к ним слова воля, душа или дух должны быть изъяты из употребления. Конечно, в существах и явлениях на их взгляд что-то есть, но это не душа, не дух, не воля. Если уж необходимо придумать какое-нибудь выражение для обозначения этого представления, то лучше всего было бы вместо анимизма восстановить термин «динамизм». Пехуэль-Леше цитирует одного путешественника XVII в., Даппера, согласно которому «эти народы не знают ни бога, ни дьявола, ибо они еще не умеют его назвать каким-нибудь собственным именем: они ограничиваются только приложением эпитета мокизи ко всему тому, в чем они замечают скрытую силу». Он замечает также, что колдуны-фетишисты не меньше боятся душ покойников, чем и обыкновенные люди. «Если спросить знаменитого нганга , при помощи какого духа или какой души он действует, он безмолвно посмотрит на вас, исполненный ужаса. Никогда он и не думал о подобной вещи, слишком уж опасной. Одним словом, бафиоты не знают самых элементарных духов. Согласно их воззрениям, существуют, с одной стороны, начала жизни и силы, распространенные повсюду (рассматриваемые ныне как исходящие от высшего бога), с другой стороны, они сами, а между ними и указанными началами существуют души мертвых. Вот и всё. Этими силами, а не при помощи духов или душ действуют черная магия [12]и ее противница, белая магия».
Читать дальше