Люсьен Леви-Брюль - Сверхъестественное в первобытном мышлении

В Южной Африке у кафров «общим именем интелези называются все колдовские средства и снадобья, цель которых — нейтрализация дурных влияний путем обезвреживающего воздействия на их причины (когда захарь, например, при помощи снадобья старается помешать вредному действию яда какого-нибудь колдуна или молнии). Эти колдовские средства применяются обычно в форме распыления и не носятся на теле».

Брайан проливает свет на идею, которая породила почти всюду амулеты специального защитного назначения. С течением времени эта идея отступает на задний план, а иногда и совершенно забывается. Люди продолжают носить амулеты, сохраняется даже некоторая вера в них. Если человек вдруг лишается того или иного амулета, он испытывает беспокойство и даже страх. Однако действует уже привычка. Люди в самых общих чертах еще знают, зачем они носят эти амулеты и против чего они предохраняют, но они уже не в состоянии объяснить, откуда амулеты черпают свои благодатные свойства.

Это объяснение дается нам в цитированном отрывке из сообщения Брайана. Угроза злых козней и нападений невидимых сил и влияний, которые относятся к сверхъестественному миру, не оставляет первобытному человеку иного пути самозащиты, кроме апеллирования к этому же сверхъестественному миру. Против мистических сил можно вести действенную борьбу лишь при помощи таких же мистических сил. Вот почему мистической силе яда, колдовства и т. д. колдуна знахарь противопоставляет столь же мистическую силу своего знахарства. Он отнимает у мистической силы яда, колдовства и т. д. ее мощь, аннулирует ее действие. Одолеть такую силу может лишь сила подобного рода, равная ей или ее превосходящая.

Таким образом, амулеты, по крайней мере первоначально, оказываются проводниками мистических сил, исходящих от сверхъестественного мира. Пангантохо даяков, например, их деревянные куклы и другие предметы, которым время от времени приносят пищу и жертвы, защищают жилище и его обитателей. Их мистическая благодать позволяет победоносно бороться с дурными влияниями всякого рода. Их сверхъестественная сила действует подобно силе того снадобья, которым зулусский знахарь окропляет своих клиентов.

Расмуссен вполне резонно подчеркивал этот мистический характер амулетов. «Ни один эскимос не в состоянии обходиться без амулетов. Это явствует особенно из того факта, что человек может иногда стать не способным для всего, что требуется от охотника и главы семьи, и сделаться предметом презрения своих соплеменников. Объясняется сказанное тем, что его амулеты (слово взято здесь скорее в смысле колдовского средства) не имеют никакой цены, поскольку даны ему лицом, не обладающим силой вступать в общение со сверхъестественным. Как показывает это объяснение, магической силы амулета самой по себе недостаточно: необходимо, чтобы тот, кто его дает, тот, кто из обыкновенного предмета делает амулет, сам обладал такой силой. Однако амулеты, потерявшие свою силу, могут быть воскрешены или оживлены, т. е. вновь обрести магическую силу, и тогда с их владельцем происходит полная перемена. Он перестает быть самым ничтожным среди неловких охотников, он может даже проявить себя как лучший из лучших». Когда речь идет об амулете, взятом из животного мира, то «действенная сила его имеет своим источником не сам амулет, а душу животного, от которого этот амулет взят… Амулет действует магически, следовательно, его влияние распространяется не только на лицо, владеющее им; амулет может быть передан другому человеку. Но магическая сила амулета может быть перенесена на другого владельца лишь при условии, что последний что-нибудь даст взамен… Вполне возможно потерять амулет и все же сохранить его благодать».

Тальбитцер со своей стороны отметил у эскимосов восточного берега Гренландии этот магический характер амулетов. «Амулеты освящаются при помощи формул и заклинаний… они становятся живыми. Специализированную форму этой идеи мы находим в веровании, что амулет, в виде ножа или другого орудия, внезапно в момент опасности начинает увеличиваться в размерах и самостоятельно выполняет акт убийства».

У банту тоже обнаружены более или менее специализированные амулеты, равно как и подобное представление об их мистических свойствах. Так, у бамангвато (бечуанское племя) имеется липеку, или талисман, для всего селения, который заменяется каждый год; он, по общему поверью, охраняет селение и приносит ему счастье.