Галина Калинина - Что играет мной? Страсти и борьба с ними в современном мире

Любопытно отметить, что нередко комплекс неполноценности — застенчивость в острой фор­ме — проявляется в ощущении, что весь мир на тебя смотрит, при этом смотрит неодобритель­но, с насмешкой, с издевкой. Подобные ощуще­ния, к примеру, возникают у закомплексованных подростков. Внутренняя нервозность доходит до абсурдных ощущений. Чудовищная рефлексия, вечный взгляд на себя со стороны: как я сел, как я встал, как я посмотрел. Застенчивость в выс­шей своей стадии делает человека центром все­ленной в любой момент его жизни, устремляя глаза всех остальных обитателей мира исключи­тельно на него.

Молодая женщина на сеансе у психолога жаловалась на то, что не может без дрожи в коленках входить в магазин, в котором рабо­тает продавщицей. Она входит, опустив голо­ву и уставившись под ноги, так как точно зна­ет, что взгляды всех мужчин в магазине уст­ремлены на нее. Ей стыдно за свою фигуру, походку, осанку. Каждый вход в магазин пре­вращается в пытку. На вопрос психолога, смот­рела ли она когда-нибудь по сторонам и если нет, то как она может знать, что все взгляды устремлены на нее, девушка краснела и отве­чала, что глаз никогда не поднимала, но точно знает, что все мужчины пристально ее рас­сматривают...

Грех лжи, хотя первоначально бывает спро­воцирован какой-либо из страстей, в конеч­ном итоге сам по себе может превратиться в страсть. Ложь — отрицание истины, и отец лжи — сатана. Поэтому всякий грех уже есть ложь.

Мир наполнен ложью, он как кривое зерка­ло, искажающее Божий порядок. В той или иной степени все мы склонны лгать. Одни делают это открыто, другие говорят нечто похожее на прав­ду, как бы полуправду. Обычно под грехом лжи подразумевается вранье, так или иначе осознан­ное. Но понятие лжи в христианской аскетике значительно шире. Вот как разделяет ложь прп. авва Дорофей:

«Есть три различных вида лжи: иной лжёт мыслию, другой лжёт словом, а иной лжёт самою жизнию своею. Мыслию лжёт тот, кто принима­ет за истину свои предположения, т. е. пустые подозрения на ближнего; такой, когда видит, что кто-нибудь беседует с братом своим, делает свои догадки и говорит: он обо мне беседует. Если прекращают беседу, он опять предполагает, что ради него прекратили беседу. Если кто скажет слово, то он подозревает, что оно сказано для оскорбления его. Вообще в каждом деле он по­стоянно таким образом замечает за ближним, говоря: он ради меня это сделал, он ради меня это сказал, он это сделал для того-то. Таковой лжёт мыслию, ибо он ничего истинного не гово­рит, но всё по одному подозрению, а от сего происходят любопытство, злословие, подслуши­вания, вражда, осуждения...

Некогда в бытность мою в общежитии было мне такое диавольское искушение, что я стал было по движениям и по походке человека заключать о его душевном устроении, и со мною встретился следующий случай. Однажды, когда я стоял, про­шла мимо меня женщина с ведром воды; сам не знаю, как я увлёкся и посмотрел ей в глаза, и тот­час помысл внушил мне, что она блудница; но лишь только пришёл мне сей помысл, я стал очень скорбеть и сказал о сем старцу, авве Иоанну: «Владыко, что я должен делать, когда я невольно замечаю чьи-либо движения и походку, и помысл говорит мне о душевном устроении сего челове­ка?» И старец отвечал мне так: «Что же? Разве не бывает, что иной имеет естественный недоста­ток, однако с великим усилием и трудами исправ­ляет его? Потому и нельзя из этого заключать чьего-либо душевного устроения. Итак, никогда не верь своим догадкам, ибо кривое правило и прямое делает кривым. Мнения человеческие ложны и вредят тому, кто предаётся им»...

А словом лжёт тот, кто, например, от уныния поленившись встать на бдение, не говорит: «Про­сти меня, что я поленился встать»; но говорит: «У меня был жар, я до крайности утомился работою, я не в силах был встать, был нездоров», и говорит десять лживых слов для того, чтобы не сделать одного поклона и не смириться. И если он в подобном случае не укорит себя, то беспре­станно изменяет слова свои и спорит, чтобы не понести укоризны.

Также когда случится ему иметь какой-ни­будь спор с братом своим, то он не перестаёт оправдываться и говорить: «Но ты сказал, но ты сделал, но я не говорил, но такой-то сказал», и то, и другое, чтобы только не смириться. Опять, если он пожелает чего-нибудь, то не хочет ска­зать: «Я этого желаю», но всё извращает слова свои, говоря: «У меня такая-то болезнь, и это мне нужно; это мне приказано», и лжёт до тех пор, пока не удовлетворит своему желанию. И как всякий грех происходит или от сластолюбия, или от сребролюбия, или от славолюбия, так и ложь бывает от сих трёх причин. Человек лжёт или для того, чтобы не укорить себя и не сми­риться, или для того, чтобы исполнить желание своё, или ради приобретения и не перестаёт делать извороты и ухищряться в словах до тех пор, пока не исполнит желания своего. Такому человеку никогда не верят, но хотя он и правду скажет, никто не может дать ему веры; и самая правда его оказывается невероятною...