Гео Виденгрен - Виденгрен Гео Мани и манихейство

Благодаря большим сборникам псалмов, сохранившимся до наших дней, мы имеем возможность познакомиться также с манихейской набожностью, почувствовать то, что воодушевляло приверженцев Мани, и тем самым лучше понять успехи манихейства. В этих произведениях перед нами предстает ярко выраженная гностическая позиция. Одновременно мы можем утверждать, что разграничительная линия, отделяющая западное манихейство от восточного, проявляется и в религиозной лирике: в то время как христианский уклон лишь едва заметен в иранских и тюркских (а также китайских) текстах, один выдающийся знаток раннехристианской культовой лирики, если отвлечься от роли, которую играет в догматике сама фигура Иисуса, имел полное право сказать, что при чтении коптских манихейских псалмов нередко возникает впечатление, будто перед ним лежат тексты, происходящие из христианской ортодоксальной церкви, пока этой иллюзии не положит конец случайное упоминание имени Мани (Баумштарк).

Если мы ближе рассмотрим представленные в манихейской культовой лирике литературные категории, мы сразу же обнаружим, что доминирующее место занимает гимн. Однако эти гимны совершенно разного рода. Мы встречаем гимны, обращенные к различным божествам манихейского пантеона, как к Высшему Богу, который в восточной традиции носит имя Зерван, к богине утренней зари Бам, к богу солнца Миръязду, Третьему Посланнику, на Востоке называемому Наресафъязд, «Душе Живой», grоv Йivandag, Иисусу и Мани. Оба последних обладают божественным статусом и достоинством, так как они являются инкарнациями Третьего Посланника, небесного Великого Нуса (Вахман или Манвахмед вазург).

Но у нас есть и гимны, воспевающие различные фазы космогонического процесса или же прославляющие труд освобождения, например, рождение и миссия Первочеловека. Наконец, есть также гимны, адресованные апостолам, Мани или учителям общины, например, знаменитому Мар Закко.

Литературная форма сильно варьирует в разных видах гимнов. Чтобы получить ясное представление об этих формах, мы должны ближе рассмотреть имеющийся материал псалмов. Во-первых, у нас есть псалмы, которые четко опознаются как переводы с сирийского. Однако мы находим и такие, которые представлены и сочинены на одном из восточных языков — иранском, тюркском или китайском. В-третьих, с другой стороны, мы встречаем также псалмы, которые в оригинале представляют собой религиозные сочинения на одном из западных языков — греческом, латинском или коптском.

В материалах как иранских, так и коптских текстов мы также обнаруживаем гимны, переведенные с сирийского. Дело в том, что с помощью различных критериев среди иранских текстов можно установить переводной характер определенных стихотворений. В некоторых случаях большой важностью обладает внешний вид: гимны, не устроенные по алфавитному принципу или не написанные акростихом, подпадают под подозрение уже по одной этой причине. Далее, мы наталкиваемся на различные сириазмы, среди прочего так называемые «сопереводы», когда, например, псалом переносит смерть Мани на 14 Михр, что должно соответствовать 14 Нисану. В этом случае сирийский месяц Нисан превратили в иранский месяц Михр, хотя это совершенно неверно, если рассматривать соотношение сирийского и иранского календаря. Однако в особенности бросается в глаза, когда гимн — китайский гимн Иисусу — содержит 22 призыва — ровно столько же, сколько букв в сирийском алфавите, однако не следует последовательности букв манихейского алфавита. Из этого следует, что этот текст, конечно, переведен с сирийского на средне-парфянский и в оригинале был расположен в алфавитном порядке. К этому можно добавить переводческие ошибки, например, когда сирийское слово hayyл = «жизнь», pluralia tantum, переводится множественным числом слова «живой». Таким образом, мы получаем вместо «Матери Жизни» ('emmв d ehayyл по-сирийски) «Мать Живых» (mвdar ё zоndagвn или zоndagвn mдdar), или вместо сирийского 'ar’в d'hayyл, «царство жизни», выражение «царство живых» (Sahr ё zоndagвn). Между тем эти последние ошибки настолько укоренились, что они недопустимы в качестве критериев. Различные среднеперсидские гимны производят впечатление, что они — если не переведены напрямую с сирийского — то составлены по употребительной в арамееязычной Месопотамии схеме. Это в особенности относится к гимнам, обращенным к Иисусу. Один такой гимн мы приведем здесь в качестве образца:

I. [Мы стоим (?)] все в одном убеждении.