Дмитрий Фурман - Избранное

ВОПРОС: Как же все-таки Вы относились к советской власти, были ли Вы конформистом?

ОТВЕТ: Я, конечно, был конформистом, но оригинальным. Я абсолютно не верил в марксизм-ленинизм и т. д. и т. п. Более того, я был убежден, что в конечном счете (но только в очень конечном) наша страна должна перейти к строю западного типа. Я думал, что это перспектива очень долгая и что я до нее, конечно, не доживу. Я считал, что вся моя научная работа, и объективно, и субъективно антимарксистская, способствует этому переходу. Здесь совесть моя была чиста, я делал то, что считал полезным для общества. Но в открытые конфликты по дурацким, как мне казалось, вопросам я вступать не желал. Я рассуждал примерно так: миллионы людей верят в какую-то чепуху, начать говорить им, что это чепуха, где-то даже аморально, зачем подрывать веру, которая дает им возможность спокойно жить? Другое дело, что надо постепенно расшатывать веру в эту чепуху и подготавливать их сознание. Я даже не совсем понимал диссидентов. Говорить о том, что у нас нет демократии и свободы слова, казалось мне чем-то наивным и бессмысленным. Тем не менее я был связан с некоторыми диссидентскими кругами. И некоторые позднейшие эмигрантские витии бывали у меня дома и даже пили водку.

ВОПРОС: Как же получилось так, что Вы, начиная как типично академический ученый, затем стали политическим публицистом?

ОТВЕТ: Отчасти перестройка переломала мою жизнь. Если бы не перестройка, я знаю, чем бы я занимался, – индуизмом и буддизмом. Я готовился к этому довольно серьезно, и у меня дома где-то валяется переписанная на санскрите от руки, с некоторыми грамматическими комментариями, Бхагават-гита. Лезть в политику я совершенно не собирался, хотя меня и заталкивали. Но уже в 1990 и тем более в 1991 годах у меня сложилось ощущение, что мы идем плохим путем, что впереди авторитарный режим, который возникнет из победившей «демократии». Это ощущение полностью противоречило настроениям всех моих друзей и близких, пребывавших в состоянии демократической эйфории. Я решил, что я, в силу особенностей своей научной биографии или чисто личных особенностей, понимаю нечто, чего они не понимают, и мой гражданский долг – говорить об этом. После 1991 г. я радикально, усилием воли, порвал с дорогими мне академическими штудиями и полностью отдался современной политологии. Я и здесь старался оставаться ученым, искать закономерности в общественной жизни, сопоставлять схожие процессы, отделять существенное от несущественного. Научным полем для себя я избрал сравнение политического развития постсоветских государств – очень богатая тема, позволяющая понять многое в современной России. Что из всего этого и вообще из моей научной деятельности получилось – судить не мне, но могу сказать только одно: я старался.

В 2005–2011 ВЫШЛИ В СВЕТ КНИГИ СЕРИИ

«УНИВЕРСИТЕТСКАЯ БИБЛИОТЕКА АЛЕКСАНДРА ПОГОРЕЛЬСКОГО»

http://www.prognosis.ru/lib.html

СЕРИЯ ФИЛОСОФИЯ

Международный ежегодник по философии культуры «Логос» 1910–1914,1925. В 9 томах

Эдмунд Гуссерль. Избранные сочинения

Эрнст Мах. Анализ ощущений

Людвиг Витгенштейн. Избранные работы

Журнал «Логос», 1991–2005. Избранное. В 2 томах

Философия в систематическом изложении В. Дильтея, А. Риля, В. Оствальда, В. Вундта, Г. Эббингауза, Р. Эйкена, Ф. Паульсена, В. Мюнха, Т. Липпса

Пауль Наторп. Сборник статей по философии, логике, теории культуры

Мартин Хайдеггер. Что зовется мышлением Венский кружок и журнал «Erkenntnis»

Александр Дьяков. Жак Лакан и его время

Иоганн Фридрих Гербарт. Психология

Христиан Зшварт. Логика. Т. I. Учение о суждении. Учение о методе

Виктор Молчанов. Избранные работы

Александр Доброхотов. Избранные работы

Вадим Руднев. Избранное

Моисей Матвеевич Рубинштейн. О смысле жизни. Труды по философии ценности, теории образования и университетскому вопросу. В 2 томах

Виталий Кирющенко. Чарльз Сандерс Пирс, или Оса в бутылке. Введение в интеллектуальную историю Америки

Ольга Власова. Феноменологическая психиатрия и экзистенциальный анализ: история, мыслители, проблемы

СЕРИЯ СОЦИОЛОГИЯ. ПОЛИТОЛОГИЯ

Ульрих Бек. Власть и ее оппоненты в эпоху глобализма: новая всемирно-политическая экономия

Алла Черных. Мир современных медиа

Перри Андерсон. Переходы от античности к феодализму

Перри Андерсон. Родословная абсолютистского государства