Рафаил Нудельман - Прогулки с Билией

Израиль был многолюднее Иудеи, но его население не было однородным — значительную его часть составляли ханаанские племена. Их религия была языческой, пантеон их богов — «Элоим» — возглавлял Баал, сын Илу, родоначальника всех богов, и под влиянием хананеян поклонение Баалу, а также другие языческие обряды широко распространились среди еврейского населения Израильского царства — куда шире, чем в Иудее, где монотеистическая вера в Яхве не имела таких примесей язычества. Эта политическая и религиозная неоднородность Израиля создавала неустойчивое положение, и Иеровоам поспешил укрепить свою власть — как среди евреев, так и среди хананеян. Он провозгласил столицей царства город Шхем (во многом еще ханаанейский) и стал утверждать собственный вариант иудаизма, в котором традиционный для евреев культ Яхве сочетался с некоторыми чертами ханаанейских богов. Для этого Иеровоам создал новые религиозные центры, установил новые даты праздников, назначил новых священников и ввел новые религиозные символы.

Эта своеобразная, «израильская» версия общееврейской религии вводилась им, в частности, еще и для того, чтобы подданные его не отправлялись на праздники в иерусалимский Храм — в царство Ровоама. Новые религиозные центры были продуманно построены на северной и южной границах царства — в еврейском городе Дан и в ханаанейском (судя по названию) городе Вефиль (Бейт-Эль). Дата праздника Кущей ( ывр . Суккот) была перенесена на месяц позже, чем в Иудее (что, кстати, опять же соответствовало древней северной традиции). И если в иерусалимском Храме подножьем для незримо присутствующего в «святая святых» Яхве служили два позолоченных херувима (в виде четвероногих животных с человеческой головой и птичьими крыльями), то в храмах Вефиля (Бейт-Эля) и Дана Господь незримо опирался на двух отлитых из золота молодых быков («тельцов»). Заметим, что это был также жест в сторону ханаанейских подданных Иеровоама — их Эль-Баал обычно изображался в виде молодого бычка.

Создавая для себя опору в виде новой религиозной знати, Иоровоам руководствовался принципом «политических назначений» — он отобрал новых священников из лично преданных ему людей, а не из левитов Силома, считавших себя потомками Моисея. Эти левиты, из среды которых вышли такие люди, как Самуил, Авиафар и Ахия, помазавший Иеровоама на царство, могли ожидать награды за свои заслуги перед Израилем; оттесненные в сторону новыми «назначенцами» царя, они, несомненно, ощутили себя жестоко ущемленными.

Запомним эту деталь — она нам вскоре пригодится. Пока же заключим: несмотря на все усилия Иеровоама, его царство осталось нестабильным. Ни одна из царских династий Израиля не продержалась дольше двух-трех поколений. Да и само Израильское царство просуществовало не более 200 лет. В 722 году до н. э. оно было разгромлено и покорено Ассирией. 23 тысячи человек были уведены в плен; остальные рассеялись; многие бежали в соседнюю Иудею. 10 северных колен прекратили свое существование. Иудейское царство продержалось еще свыше ста лет, непрерывно управлямое потомками Давида. Но в 586 году до н. э. пало и оно — на сей раз под натиском вавилонян. А теперь вернемся к созданию ТАНАХа.

Сквозь первые четыре книги Торы (мы уже об этом говорили) струятся, то переплетаясь, то расходясь, два повествовательных потока — два рассказа, выдающие свои отличия многочисленными повторами, противоречиями и разночтениями. Они рассказывают об одних и тех же событиях: сотворении мира, первом человеке и его сыновьях, о поколении Ноя и потопе, о праотцах и египетском рабстве, о Моисее, исходе из рабства и даровании Торы — и это свидетельствует о наличии в их основе общей древней традиции, принадлежащей одному народу. Но каждый рассказ повествует об этих событиях несколько иначе, и эти различия оказываются устойчивыми сквозными приметами, позволяющими отделить один рассказ от другого.

Перечень отличий можно было бы продолжать долго. Но в то же время оба рассказа, вне всякого сомнения, принадлежат одному народу, древняя традиция которого сохранила общие воспоминания, общие легенды и сказания, общий тип религии и общий характер Закона. Таким образом, перед нами две версии единого национального эпоса. Напрашивается гипотеза, что они были созданы в двух частях одной и той же страны, населенной одним и тем же народом, сохранившим общую традицию, но разделенным обстоятельствами жизни и потому создавшим две версии одной и той же религии.