Зигмунд Фрейд - Оговорки

В Средние века сожгли бы меня, теперь жгут всего лишь мои книги.

В ходе развития культуры из сексуального было извлечено столько божественного и святого, что оскудевший остаток стал презираться.

Вас не должно удивлять, что у меня накопилось много новой информации относительно наших гипотез о феномене тревоги. Неудивительно и то, что вся эта информация пока еще не подводит нас к решению этой сложной проблемы.

Великим вопросом, на который не было дано ответа и на который я все еще не могу ответить, несмотря на мое тридцатилетнее исследование женской души, является: «Чего хочет женщина?»

Вероятно, нет ни одной детской, среди обитателей которой не царили бы сильные конфликты. Их мотивами являются борьба за любовь родителей, за обладание общими вещами, за место в комнате.

Воспитание должно искать свой путь между Сциллой полной свободы действий и Харибдой запрета.

Вопрос о смысле человеческой жизни ставился бесчисленное количество раз; удовлетворительный ответ на него пока что не был найден, может быть, его вообще не найти. Некоторые из вопрошавших добавляли: если жизнь не имеет никакого смысла, то она теряет для них всякую ценность. Но угроза такого рода ничего не меняет. Скорее, может показаться, что мы вправе отклонить этот вопрос. Его предпосылкой является человеческое сомнение, с многообразными проявлениями которого мы уже знакомы. Ведь не говорят о смысле жизни животных, разве что в связи с их предназначением служить человеку…

Воспитателем может быть только тот, кто может вникнуть в детскую душу, а мы, взрослые, не понимаем детей, так как мы не понимаем уже больше своего собственного детства.

Человек – единственное животное, для которого его собственное существование является проблемой; он должен ее решать, и ему от нее не спрятаться.

Все наши опьяняющие напитки, возбуждающий алкоголь есть лишь слабое отражение того единственного, еще не открытого токсина, который производит опьянение любви.

Когда в «я» что-нибудь совпадает с «я»-идеалом, то всегда возникает ощущение триумфа.

К сожалению, перед проблемой писательского творчества психоанализ должен сложить оружие.

Людоед любит своих врагов так, что «съесть хочется», и он не съедает тех, кого по какой-либо причине не может полюбить.

Требование равенства массы относится только к участникам массы, но не к вождю.

Сексуальное удовлетворение представляет собой самое лучшее снотворное средство. Большинство случаев бессонницы на нервной почве объясняется сексуальной неудовлетворенностью. Известно, что бессовестные няньки усыпляют плачущих детей поглаживанием их гениталий.

Человек ограничивает свою агрессивность по отношению к тому лицу, с которым он себя идентифицирует; человек щадит его и оказывает ему помощь.

На страсти мужчины основано могущество женщины, и она отлично умеет воспользоваться этим, если мужчина оказывается недостаточно предусмотрительным. Перед ним один только выбор: быть либо тираном, либо рабом. Стоит ему поддаться чувству на миг – и голова его уже окажется под ярмом, и он тотчас почувствует на себе кнут.

Многие действия совершаются особенно уверенно, если на них не обращать внимания, а ошибочное действие возникает именно тогда, когда правильности его выполнения придается особое значение и отвлечение внимания никак не предполагается.

Всякая культура вынуждена строиться на принуждении и запрете влечений.

Благожелательный скепсис.

Все, что вы делаете в постели, – прекрасно и абсолютно правильно. Лишь бы это нравилось обоим. Если есть эта гармония, то вы и только вы правы, а все осуждающие вас – извращенцы.

Фантазия, как и каждое создание психики, как то: сон, видение, бред – должно иметь какое-нибудь значение.

Всякий раз, когда в жизни кто-то становится на нашем пути, а при сложности жизненных отношений это случается весьма часто, сновидение тотчас же готово убить его, будь это отец, мать, брат, сестра или супруг.