Вера Радостная - Арт-терапия с объектами, или Постановки на предметах

Каждый арт-терапевт выбирает из всего многообразия объектов наиболее привычные. «Объекты» из текстиля очень удобны в обращении. Как и с картинами с ними можно вступать в диалог и продолжать их изменять, но в отличие от картин, «объекты» можно трогать, мять, выворачивать, открывать, можно заглядывать в них, а иногда, и залезать вовнутрь. Во время созидания, творения «объекта» в человеке происходит столько изменений, человек делает столько открытий, что этот новый опыт требует большего времени для «переваривания» и самостоятельного (без помощи терапевта) осознания.

Потенциал творчества с предметами в психотерапии характерно описан С. Нахмановичем (Nachmanovitch, 1990): «Что может спасти нас, так это знание, что истинное творчество подобно созданию коллажа, собиранию композиции из весьма забавных старых предметов, которые мы имеем под рукой, включая коллекцию наших забавных, старых идентичностей».

Следует отметить, что арт-терапии с объектами обладает тремя главными достоинствами арт-терапии:

Метафоричность. Искусство является метафорой, выражающей чувства человека. Значит, каждая работа, которую делает клиент в арт-терапии, будет метафорой его жизни.

Триадичность. В процессе арт-терапия возникает триада «психолог – продукт творчества – клиент», благодаря чему клиент может диссоциироваться от проблемы.

Ресурсность, в том числе благодаря использованию в техниках потенциала правого полушария.

Марсель Дюшан первым попытался предложить найденные объекты в качестве произведений визуального искусства. Самые известные его «готовых изделий» – это «Колесо от велосипеда» (1913), «Сушилка для бутылок» (1914), которую он просто приобрел на рынке, и «Фонтан» (1917) – обыкновенный писсуар. Представляя найденные предметы произведениями искусства, он не только удивлял публику, но и по-своему реализовывал важный для изобразительного искусства принцип копирования и творческого преобразования реальности.

Представив обычные вещи «ценными», Марсель Дюшан возвел простые бытовые вещи в ранг искусства. Психотерапия во многом занимается чем-то похожим: дает большой смысл и значимость любому «мусору» из бессознательного клиента, работая тем самым с «теневой» стороной его личности.

Представление любых готовых объектов в качестве произведений искусства получило название «реди-мейд». Следует заметить, что многие модернисты (в особенности футуристы и дадаисты) часто создавали коллажные композиции, также включающие различные готовые предметы. Например, в дадаизме Ганс Арп и Курт Швиттерс делали объемные аппликации на дереве и картоне. Они выглядели как композиции из обрывков тряпья, трамвайных билетов, пучков волос, обломков детских игрушек и дамских корсетов.

Найденные предметы в качестве составных элементов стали почти обязательной частью инсталляций, ассамбляжей и других форм современного искусства в работах почти всех направлений визуально-пластического искусства второй половины XX века.

Внедрение предметной скульптуры, ассамбляжа, работы с объектами и лэндарта связано с возможностями использования арт-терапевтами игровой и песочной психотерапии. Как и рисунок, эти жанры можно отнести к вариантам визуального, пластического творчества. Предпочтение того или иного объекта и их расположение в пространстве отражают специфику мировосприятия человека.

С. Дженнингс (Jennings, 1998), арт-терапевт и драма-терапевт, предлагает клиенту воспользоваться при создании предметной скульптуры небольшими житейскими предметами (деньги, ключи, спички, содержимое сумочки и т. д.). Скульптура может отражать восприятие клиентом ситуации и предлагать варианты поиска выхода из ситуации, также проигрывания разных жизненных сценариев. Предметная скульптура может быть более крупной (эпическая скульптура) и сочетаться с написанием сказки или сюжета на основе созданной скульптуры, что помогает создать драматическую дистанцию.

Песочная терапия является подобием предметной скульптуры и работы с объектами, так как имеет существенную часть работы, основанную на выборе и перестановке фигурок и предметов, хотя данное направление формировалось как автономный метод. В то же время оба метода связаны с созданием визуальных образов и опираются на ряд общих принципов: недирективность подхода, использование отсроченных интерпретаций, а также триадичность.