Элизабет Лукас - Семинары по логотерапии

Обобщение важно, когда клиент говорит много и говорит на самые различные темы: о своей семье, о своей профессии, о состоянии собственного здоровья. Допустим, мы уловили и зафиксировали три проблемы, но работать одновременно на все три фронта мы не можем. Поэтому мы предлагаем клиенту начать с чего-то одного. Можно обсудить с ним, с чего мы начнем, а можно – и это очень важно – самим распознать наиболее актуальную тему и предложить клиенту именно ее. Главное, чем мы руководствуемся при выборе – тем, что настоящая жизнь клиента, та, в которой он живет в настоящий момент, должна быть приемлемой для него. Он должен нормально жить в данный момент. Это значит, что, просыпаясь утром, он должен осознавать, что он в состоянии прожить, осилить наступивший новый день. Если клиент управляет сегодняшней жизнью, тогда у нас появляется следующая роскошь: мы можем проанализировать прошлое или заглянуть в будущее. Но приоритет всегда отдается настоящему!

Что еще важно в самом начале? Если мы идем по гребню проблемы, то, по аналогии с горной вершиной, у этой проблемы есть еще и склоны. С одной стороны, мы проявляем эмпатию – сочувствуем и сопереживаем нашему клиенту в его проблеме. И это хорошо. Для того, чтобы создать поле доверия, конечно, нужно, чтобы клиент ощущал наше сочувствие, чтобы он чувствовал, что понят нами. Однако эмпатия должна быть в умеренной дозе и форме.

С другой стороны, мы иногда начинаем действовать быстрее, чем это необходимо в данной ситуации. Мы говорим клиенту: «Ты очень много пережил, но у тебя есть свободные пространства, есть возможность выбора, и ты можешь построить свою жизнь по-другому, начать жить по-новому». Это слишком большое напряжение. Люди не успевают следовать за нами и чувствуют себя попавшими в жесткие рамки. Здесь должна быть интуиция, такое «чувство на кончиках пальцев».

Во всем нужно сохранять равновесие. Если вы сочувствуете, сопереживаете, вы должны это делать только в определенной степени. И мысль о том, что вопреки всему жизнь имеет смысл, тоже следует применять очень отмерено, дозированно.

Конечно же, все логотерапевты разные: кто-то очень долго работает с фазой эмпатии и сочувствия, а кто-то сравнительно быстро переходит к фазе духа, действию вопреки и рассмотрению возможностей. Здесь нет жесткого правила. Этот переход делается исходя из ваших личных ощущений. Он зависит и от личности терапевта.

Основное правило остается все же общим для всех: быть осторожным, работать бережно, потому что мы имеем дело с человеком страдающим, и не важно, какое это страдание, имеет оно смысл или нет. Вместе с тем должна быть надежда на проблеск в этой духовной личности. Нужно всегда помнить, что человек – это нечто большее, чем его проблема, и все время доносить до него мысль о том, что он ценен сам по себе, как человек. Можно, конечно, поставить под сомнение поведение клиента, можно объяснить ему, что нет смысла убегать и спасаться бегством от проблемы. Все это можно утверждать, но мы всегда должны помнить о безусловной ценности личности (4), о том, что личность имеет достоинство.

Можно сказать, что это основные правила. Всегда, когда вы задаете вопрос или движетесь в каком-то направлении, это фиксируется у пациентов. Вначале у них возникает очень много вопросов, с помощью которых они пытаются понять или прояснить ситуацию. Смысл этих вопросов сводится к одному: «Помоги мне понять тебя». Но в середине беседы само качество, смысл и содержание вопросов меняются. Мы все больше подходим к сократическому диалогу и работаем в направлении «понимаешь ли ты это».

Что еще важно вначале? Когда человек рассказывает и мы его внимательно слушаем, возникает первый образ, первая картинка клиента. Одновременно возникают благоприятные возможности, которые мы не должны упускать. Например, клиентка рассказывает о подруге, которая ее когда-то обманула. У вас появляется возможность задать вопрос: «А есть ли у вас друзья или знакомые, которые вас никогда не обманывали? И кто эти люди?»

В начале беседы мы можем использовать технику сослагательного наклонения «что произошло бы, если».

Я вспоминаю беседу с пятидесятилетней женщиной, которая рассказывала на сеансе о своей матери. В общем-то она очень любила мать, но кое-что в отношениях с ней тревожило клиентку – то, за что она упрекала старую женщину. Родители этой клиентки рано развелись, и она с детства воспитывалась одной матерью. Когда клиентка еще училась в начальной школе, ее мать тяжело заболела. Требовалась операция на сердце. Предположить исход операции было трудно. Неизвестно было, выживет ли она и каково будет ее состояние здоровья впоследствии. Перед операцией мать решила отдать дочь отцу на то время, пока она будет в стационаре на лечении. Это случилось как раз в тот момент, когда у девочки заканчивались каникулы (чудесные каникулы, которые она провела рядом с мамой), и новый учебный год она должна была начать, переехав к своему отцу. Мать не сказала дочери о своем решении. Для ребенка это было полной неожиданностью: появляется отец, берет ее, и они на поезде отправляются к нему. У девочки был настоящий шок. Она так не хотела уезжать, что била кулаками по стеклу окна в вагоне.