Сборник статей - Терапевтические факторы в психоанализе. Специфичность и не специфичность процессов трансформации

Ведь невозможно даже представить себе обратный ход времени, когда оно, возвращаясь шаг за шагом назад, привело бы нас в нулевые времена, к исходной точке.

Чтобы поставить точку в описании изучаемого нами периода и прежде чем двигаться дальше, обратимся еще раз к «Новым советам» (1 глава из «Начала лечения», 1913, с. 340). «Разумеется, врач-аналитик может многое, но он не может точно знать, что он в состоянии сделать. Он запускает процесс… может следить за процессом, продвигать его. но однажды запущенный процесс идет своей дорогой, и ему уже нельзя диктовать ни направление движения, ни последовательность. что же касается воздействия психоаналитика на факторы болезни, то они сродни мужской потенции. Мужчина может зачать всего ребенка, но не может породить в женском организме голову, руку или только ногу ребенка, не может повлиять на пол ребенка. Он опять-таки лишь запускает сложнейший и древнейший процесс…»

Фрейд считает, что изменения являются по сути процессом интрапсихическим (он приводится в действие аналитиком), а не следствием постоянного и переменчивого взаимодействия аналитика и пациента в течение долгого времени. Можем ли мы в связи с этим считать анализ естественным процессом? Всего за два года до этого (28 мая 1911 г.) Л. Бинсвангер (Binswanger) писал: «По правде сказать, на свете нет ничего, к чему человек был бы так мало приспособлен, как к психоанализу».

Если анализ и может приспособиться к жизни, то только потому, что и анализ, и жизнь «питает» непредсказуемая человеческая «естественность» течения и конца.

В любом случае можно было бы надеяться на то, что, однажды начавшись, процесс войдет «в свою колею». Но на пути его ждут частые и назойливые встречи с «негативной терапевтической реакцией». Необходимо подчеркнуть, что перелом, а для многих это кризис 1920-го года, рождается из клинического опыта, из препятствий, возникших в лечении. Теория приходит потом.

С введением понятий инстинкта смерти, негатива, сил «антижизнь» изменяются представления о здоровье, болезни, выздоровлении, лечении. В большей степени, нежели о факторах лечения, нам следовало бы говорить о факторах жизни и смерти, и мы знаем, что для Фрейда последние не так уж легко отделимы от первых, внедряются в них и под них маскируются.

Этот кризис, на мой взгляд, не найдет решения и послужит Фрейду в его позднем исследовании «Анализ конечный и бесконечный». Но именно по причине этой субстанциальной неразрешимости смогут быть открыты пути лечения, сохранившие актуальность до наших дней. Рассмотрим некоторые из них.

Начиная с 1920-х годов приобретает особую интенсивность диалог между Фрейдом и Ференци. После смерти Ференци Фрейд продолжит этот диалог в своих размышлениях. Точка зрения Ференци расходится с приведенной выше точкой зрения Фрейда, высказанной им в 1913 году. Ференци считает, что аналитик играет в анализе активную (слишком уж активную, сказал бы Фрейд) роль. Прошлое и вытесненное должны репрезентироваться в настоящем, в аналитической ситуации; переживание преобладает над пониманием. Для Ференци серьезное значение имела реальная травма. У Фрейда доминирует идея о психоанализе скорее как о «научном мероприятии», нежели «легкой терапевтичекой операции». Ференци в письмах советовал Фрейду «не заниматься техническими тонкостями».

«Эффект Ференци» актуален и сегодня. В великом венгерском аналитике мы сегодня признаем предтечу теории объектных отношений и биперсональных моделей в аналитическом лечении.

На мой взгляд, речь не идет о том, чтобы выбирать между Фрейдом и Ференци. Всегда трудно размышлять, исходя из логики диалога, усиливающего противостояние. Уместно вспомнить, что аналитическая мысль есть мысль конфликтная, дуалистическая, которой не следует замыкаться в противоречиях. Необыкновенно сложный диалог Фрейда и Ференци представляет собой «исходную матрицу» психоанализа в том виде, в каком мы его теперь практикуем, начало все еще открытого спора.

Особую судьбу имела трилогия, появившаяся во время кризиса 1920-х годов («По ту сторону принципа удовольствия», «Психология масс и анализ Я», «Я и Оно»): от нее отталкиваются и на нее опираются, как на матрицу, два противоположных направления: школа Кляйн и эгопсихология.

Тезис о влечении к смерти, принятый с осторожностью и явным недоверием многими учениками Фрейда, был выдвинут Кляйн в качестве центрального звена ее теории. Депрессивная позиция преобразует печаль уничтожения, прямое выражение влечения к смерти.