Денис Чернаков: 12 встреч, меняющих судьбу. Практики Мастера

– Так я тебе сейчас все расскажу, – заверил он меня. – Счастье – это когда ты доволен всем, что есть. Прекрасная работа, классные друзья, отличное место для жизни, потрясающие близкие люди… И вообще, все, что рядом – самое лучшее. Всего-то.

Артур подмигнул, я посмотрел уныло в ответ.

– Вообще-то, ты не открыл мне Америку.

– А открою, если скажу, что ты можешь так жить прямо сейчас и тебе для этого ничего не нужно делать? – Артур глянул на меня насмешливо.

– Но это невозможно, – отозвался я.

– Вернее, ты не знаешь, как это сделать. Или твои способы достижения счастья не работают, – поправил Артур.

– Ну… Да, – пришлось согласиться мне.

– Я персонально работаю с человеком, который регулярно зарабатывает полмиллиона и ощущает себя бедным. Надеюсь, это уже в прошлом после нашей последней консультации. Я знаком с мужиком, который живет на скромную пенсию и гоняет на роликах, сноуборде, виндсерфинге, играет в большой теннис и сплавляется на байдарках с детьми и внуками. Ему 74 года. Одному полностью хватает, другому – совершенно нет. Как ты думаешь, в чем разница между ними?

– Вообще, я читал, что уровень счастья генетически предопределен и, как ни рыпайся, из положенного тебе уровня не вылезти, – вспомнил я публикацию в психологическом журнале.

– Ерунда, – махнул рукой Артур. – Будь это правдой, моя работа вообще не имела бы смысла. А она имеет. Ты по себе можешь вспомнить, что были периоды большого счастья и большого несчастья. И это не связано с деньгами. – Увидев мое сомнение, он добавил: – Большое счастье, как минимум, у каждого было в детстве. И так или иначе во взрослом возрасте оно спонтанно иногда приходит.

Я кивнул, соглашаясь.

– В общем, твоя версия не подошла, Макс. Еще варианты?

– Может, они принимают то, что есть? – оперся я на материал, который узнал сегодня.

– Все верно. Принимают и радуются тому, что есть. Или не принимают и не радуются.

– Можешь тут поподробнее? – попросил я.

– Легко. Представь, что ты открываешь шкаф, а там – самая любимая одежда. Может, не правильная и не модная. Но зато – настоящая, твоя. Выходишь из дома, идешь по самому лучшему на свете двору. Садишься в суперский автомобиль. Или запрыгиваешь в самый лучший общественный транспорт с потрясающими людьми. Едешь на встречу с фантастическими друзьями. Они же, по совместительству, твои коллеги по работе. Или клиенты. Вечером проделываешь обратный путь и падаешь в свою крутейшую постель. Мысленно прокручиваешь сложившийся день и понимаешь – все сложилось наилучшим образом. Так, как хотелось. Лучше и не могло. Даже и добавить нечего.

– И что это, Артур? – скептически отозвался я. – Образцовый рекламный ролик? Или ненатуральный фильм с happy end?

Артур пожал плечами.

– Отнюдь. Всего лишь решение взрослого человека видеть свою жизнь именно так. Подумай – если ты сам решишь, что у тебя все именно так, кто посмеет тебе перечить? Если и посмеет – чего будет стоить этот протест, когда ты твердо убежден в обратном?

– А как видеть жизнь так? – я искренно не понимал.

– Успевать менять ожидания.

– В смысле?

– В прямом. Все твои проблемы от того, что ты придумал себе сценарий. На сегодня, на завтра, на год вперед и на всю жизнь. А жизнь другая. Всегда другая. И если ты с этим борешься и не согласен, как и с тем, что наш губер перестилает асфальт раз в три месяца, то дерьмово только тебе. Все остальное остается без изменений.

Я возмутился.

– Допустим, я спешу на работу и попадаю в пробку. Что, мне нужно сказать себе: «Отлично, я этого и хотел!»?

– Все верно, быстро схватываешь, – кивнул Артур.

– Но это какой-то дзен-буддизм.

– Не обязательно. Православие, католичество, мусульманство, свидетели Иеговы. Идея о смирении есть везде. А смирение – это быть с миром. А не против мира.

– Но как тогда добиваться целей?

– Иначе, – ответил Артур. – Кстати, гораздо эффективнее, чем у тебя сейчас получается. Ведь нельзя сказать, что ты сейчас получаешь то, что хочешь, просто виртуозно?

– Совсем нельзя, – сказал я.

– Значит, нужно пробовать новый метод. Вот я тебе его и предлагаю.

– Допустим, я научусь так делать. Конечно, вряд ли это возможно всегда. Но часто, – рассуждая, сказал я. – Все равно остается такое чувство… Словно это как-то…

– Неприлично, – подсказал Артур.

– Да, – согласился я, – именно.

– Ты прав. Быть счастливым – неприлично. И бессовестно. От тебя несчастные сразу отвернутся. Ведь страдание придает их существованию смысл, эпичность.