Что касается сновидений при обыкновенном сне , то они тоже имеют много сходства с бредовыми идеями. Всякому известно, что во время сновидений сознание заполняется совершенно ложными, не соответствующими действительности идеями. Сочетание сновидений часто совершенно противоречит возможности, и в то же время они воспринимаются нами в состоянии сна как нечто вполне реальное и возможное; во сне мы не удивляемся, когда видим лиц, давно умерших, переносимся в отдаленные края, испытываем совершенно невероятные приключения. Правда, проснувшись, мы в большинстве случаев освобождаемся от ложных представлений и быстро распознаем их от действительности, но во время сна, а иногда и в состоянии, переходном от сна к бодрствованию, принимаем их за явления реальные. Несомненно поэтому, что образование ложных идей во время нормального сна обусловливается тем физиологическим процессом, который происходит в нервных центрах во время этого состояния и находится в зависимости от неравномерного распределения деятельного состояния в различных отделах нервных элементов, служащих органами психической деятельности. По-видимому, в состоянии глубокого сна сновидений не бывает вовсе, так как психическая деятельность равномерно понижается до очень низкого уровня; но при неглубоком сне возбуждается деятельность в некоторых элементах мозговой коры, вследствие чего и начинается процесс идеации. При этом, однако, многие отделы центров коры еще не функционируют в достаточной мере, вследствие чего гармония душевной жизни нарушается, в результате чего и является смутное состояние сознания, обманчивое восприятие внешних впечатлений, пассивное подчинение автоматическому сочетанию представлений; произвольные акты при этом не существуют, высшие направляющие функции ума почти бездействуют; высшие чувствования, как: нравственные, логические, эстетические, почти не возбуждаются, вследствие чего при сновидениях мы не испытываем чувства противоречия с истиной, если даже нам видится крайняя несообразность, не испытываем упреков совести, если даже видим во сне, что совершаем преступление, между тем как эмоции низшего порядка, как страх, довольно часто охватывают нас и во сне. Вследствие неправильной, идущей скачками смены идей, сочетания являются часто совершенно беспорядочные и очень быстро сменяются; по-видимому, рядом с ложными идеями при этом бывают и явления, относящиеся к обманам чувств (чаще всего псевдогаллюцинации зрительного содержания). Из комбинации ложных идей и псевдогаллюцинаций большей частью и образуются сновидения. Содержание сновидений черпается обыкновенно из репродукций, главным образом из следов тех впечатлений, которые мы имели в ближайшее время, или тех, которые нас особенно тревожили, и из впечатлений, действующих на нас во время сна. Последние имеют несомненное влияние на содержание наших сновидений. Всем известно, что охлаждение ног во время сна может вызвать сновидение в форме купанья или нахождения в степи, среди снега и т. п. Мори в своей интересной книге «Сон и сновидения» рассказывает следующее: «Я был нездоров и лежал в своей комнате. Около меня сидела мать. Вдруг я вижу во сне террор. Я присутствую при сценах убийства, предстаю пред революционный трибунал, вижу Робеспьера, Марата, Фукье-Тенвилля, вижу самые ужасные личности этого страшного времени, спорю с ними. Наконец, после происшествий, о которых помню лишь смутно, я вижу, что я был судим, приговорен к смерти и что меня везут на колеснице при огромном стечении народа на площадь Революции. Я вхожу на эшафот; палач привязывает меня к роковой доске, раскачивает ее – и топор падает. Я чувствую, что моя голова отделилась от туловища, просыпаюсь в страшной тоске и вижу, что у меня на шее стрелка от кровати, которая неожиданно оторвалась и упала мне на шейные позвонки, совершенно как топор гильотины. По словам моей матери, это случилось в ту же минуту, как я проснулся, а между тем это внешнее впечатление послужило исходным началом сновидения, состоящего из столь многих происшествий. В ту минуту, когда на меня упала стрелка, мысль об ужасной машине, на которую в этом случае стрелка весьма походила, пробудила во мне воспоминание об образах, принадлежащих той эпохе, символом которой была гильотина» [32] Мори . Сон и сновидения / Пер. с фр. А. Пальховского. М., 1867.
.
Этот пример свидетельствует не только о зависимости сновидений от внешних впечатлений, но и о быстроте, с которой они развиваются: достаточно было одного мгновения, чтобы явилась целая сложная картина, причем некоторые части этой картины отнесены были ко времени, как бы предшествующему тому ощущению, которое вызвало грезу.
Читать дальше