Анастасия Долганова - Мир нарциссической жертвы. Отношения в контексте современного невроза

Тот, кто не чувствует свои границы и не умеет о них заботиться, не может соблюдать и чужие границы. Нарциссическое нарушение границ – это претензия на то, что нарциссу можно это делать, несмотря на неудобства другого. В этом всегда есть ощущение вседозволенности, часто нарушения границ «оправданы» тяжелым состоянием, мнимой разницей в статусе или благородством мотивов.

Ваня рассчитывает, что он сможет звонить своему терапевту в любое время дня и ночи, если ему будет очень плохо. Так поступали психоаналитики в зарубежных фильмах о психотерапии, и он ожидает, что эти правила разделяет каждый профессионал. Границы для него существуют как одолжение терапевту и до тех пор, пока у Вани не возникнет потребность в звонке.

Юля требует, чтобы терапевт и все участники ее терапевтической группы смотрели фильмы, которые ей нравятся, чтобы лучше ее понимать. Еще она требует удалить из группового чата картинки, которыми обмениваются другие участники и которые не нравятся ей по содержанию. Она даже удаляется из чата, когда эти требования оказываются невыполненными.

А Галя в общем чате своей группы размещает просьбу о пожертвовании денег на лечение и очень удивляется и обижается, когда не находит отклика и, более того, получает агрессивную обратную связь. Для Гали это кризис в отношениях с группой – не получив удовлетворения своей претензии на поддержку любой потребности, она группу обесценивает. Только поняв нарциссичность своей просьбы, Галя переживает стыд и через него вновь налаживает отношения с дорогими для нее людьми.

Нарциссическая жертва плохо выдерживает свою неисключительность для специалиста, который с ней работает. Иногда претензия на особые отношения звучит с самого начала – например, она может настаивать на особых условиях встреч, особой частоте, цене или стиле работы. Иногда в самом процессе работы появляются особые традиции, которые призваны выделить клиента в восприятии терапевта и создать с ним отличающиеся от всех остальных связи.

У Маргариты странный запрос: она считает, что помочь ей может только этот конкретный терапевт, но при этом хочет, чтобы он работал в другом стиле. При отказе притворяется, что соглашается, но периодически возвращается к разговору, подчеркивая особенность этих отношений и манипулируя своим состоянием и чувством вины. Иные отношения ей не нужны – нормальную работу она саботирует. Но переходить к другому терапевту с другими границами тоже отказывается.

А Вера приносит на встречи печенье домашней выпечки, пару яблок, нарисованную ею открытку. Это приятно, и так делают почти все клиенты, но Вера делает это каждую встречу. Ей кажется, что если она не будет заслуживать любви терапевта больше, чем все остальные, то ее бросят. Просто чувствовать стабильное и ровное отношение к ней другого недостаточно, ей нужно быть лучше всех и привлекательнее всех, чтобы хоть как-то успокоиться и поверить в то, что ее не отвергнут.

Клиент-терапевтические отношения в глазах человека с нарциссическим опытом – это обмен, на одной стороне которого деньги клиента за консультацию, а на другой – обслуживание терапевтом клиентских потребностей. Для потребностей и чувств самого терапевта часто не остается места. Это тупик: обслуживая клиентские желания, терапевт не сможет принести в мир клиента ничего нового, и терапия не поможет, а отношения закончатся. Настойчивое соблюдение своих границ и выражение своих чувств другим человеком помогает нарциссической жертве обнаружить рядом с собой кого-то, кроме самой себя.

Маша пытается использовать терапевта в качестве эмоциональной боксерской груши. Ей кажется, что если это психотерапевт, то ему все равно, что она делает и говорит, он устойчив и «пролечен». Поэтому она обесценивает его, сравнивает с другими, говорит о своей злости и равнодушии к мужчинам (терапевт – мужчина). Когда он наконец убеждает Машу в том, что она ошибается и ему не все равно, Маша приходит в ужас от того, как она к нему относится. Эта же потребительская позиция свойственна ей и в других отношениях, и, обнаружив, что другой человек существует и у него есть свои переживания, она испытывает стыд и впадает в глубокий кризис. Постепенно она учится замечать других людей.

Мир, в котором есть магия, защищает от многих страхов и дает дополнительную подпитку ощущению грандиозности. В терапии магическое мышление часто служит формой обесценивания терапевтической работы.