Ирина Млодик: Жизнь взаймы. Как избавиться от психологической зависимости

Как-то, лет в десять, наверное, она ушла в гости к подружке, к Вере Горчаковой. Ох, это была печальная история…

Надо сказать, настоящих подруг у нее никогда не было. А где их завести? В садик она не ходила, сидела с няней – уволившейся по здоровью из школы учительницей литературы, которой мама дала «такую прекрасную возможность подзаработать». Если няня по каким-то причинам не могла прийти, Алевтина Андреевна брала дочку с собой, и, пока шли уроки, Таня сидела в директорском кабинете, с упоением стуча на старой машинке: клац, клац, клац, буквы превращаются в слова, а слова – в предложения. Красиво! А потом – вжжжик, и другая строчка, такая же красивая.

Ее собственная школьная жизнь началась в неполные семь. Записана она была в мамину школу, конечно же, другие варианты даже не рассматривались. И опять с подругами не сложилось. Во-первых, она не знала, как знакомиться, опыта не было. Во-вторых, дети ее избегали, все ведь знали, что она дочка директрисы (а школа была самая престижная в городе). То ли завидовали ей другие дети, то ли боялись с ней дружить, непонятно. Даже взрослые относились к ней как к хрустальной статуэтке, с которой надо пыль сдувать, но руками лучше не трогать. Особенно тяжело было ее первой учительнице: что бы Таня ни говорила у доски, та слушала ее с каким-то неестественным воодушевлением и всегда завышала оценки: щедро ставя четверку там, где другому ребенку поставила бы три. Возможно, еще и за это Таню недолюбливали другие дети.

И вот где-то в третьем классе к ним пришла Вера Горчакова, ее папу-военного перевели в гарнизон рядом с городом откуда-то с границы с Казахстаном. Верочка быстро оценила расклад (все-таки это была уже ее третья школа) поняла, что из не занятых осталась только она, одинокая и потерянная дочка директора школы, довольно быстро перебралась за ее парту, несмотря на слабые протесты молодой учительницы, и они стали дружить. Вспоминая те годы, она всегда испытывала горячую благодарность к Верочке за простоту, с какой та сделала ее своей подругой. Благодаря Верочке она наконец-то почувствовала себя нормальной, «как все». Вдвоем они бегали на переменках, хихикали над мальчишками, наблюдая, как те смешно выпендриваются перед девчонками из параллельного класса, собирали одуванчики по весне, фантазировали про красивых женщин, которые выходили из парикмахерского салона «Венера», что возле их школы, искали оброненные монетки, чтобы купить в соседнем магазине жвачку или ванильную теплую булку.

У Верочки был старший брат, учился он в другой школе, в мамину его не взяли «из-за низкого уровня знаний». Дома, на кухне, Алевтина Андреевна все ворчала: «И куда только смотрят родители, совсем запустили парня». Севка был неугомонным подростком, отчаянным выдумщиком, да и за девочками приударить был не дурак. В съемной квартире Горчаковых все время толпились Севкины приятели и подружки, справлялись все мыслимые и немыслимые праздники, звучали песни под гитару, декларировались идеи о том, как изменить мир, – в общем «дым коромыслом».

Алевтина Андреевна не одобряла дочкины визиты к Горчаковым: «Ни к чему тебе приобщаться к разгульному образу жизни! Не удивлюсь, если они там курят и выпивают, у таких до противоправных поступков рукой подать». И все равно Таня бывала в Верочкином доме, благо он от школы был недалеко. Там всегда было так классно! Можно было говорить о чем угодно, и всегда пахло съестным. Верочкина мама не работала, денег у них, скорее всего, было немного, но там все равно всегда было тепло, свободно, шумно и весело. Всегда было что-то вкусненькое, приготовленное с выдумкой и любовью. Таня до сих пор вспоминает задорный голос этой милой женщины: «А ну-ка, мальчики, кому пироги с капустой? Севка, дуй за пепси, чай вы все равно пить не будете». В этом доме можно было быть собой, не стараться, не бояться кого-то обидеть. Всем и всему было место.

И вот как-то раз у Севкиного приятеля, Женьки, потерялась собака. Женька был страшно привязан к этому молодому, веселому, безбашенному псу. Младшая сестра Женьки вовремя не закрыла дверь, неугомонная псина воспользовалась моментом и убежала куда-то. Женька два дня не мог его отыскать, был страшно расстроен, не мог есть, отказывался даже в школу ходить, пока не найдет своего Вертера. Ну Севка и организовал поиски «по всем правилам». Разбил город на квадраты, каждому определил участок и велел «прочесать местность». «Если все будем искать одновременно, то точно найдем, не переживай, Жека, – утешал он потерявшего всякую надежду друга. – А вы будьте внимательны, все помнят особые приметы Вертера?»