Лууле Виилма - Все начинается с любви

Часто бывает, что человек старается сам быть полезным другим. Желание быть полезным ведет к тому, что вас действительно не используют как дурака-барана. Вас не стригут постоянно, с вас сразу шкуру снимут и будут употреблять кусок за куском, как мясо крупного рогатого скота.

Получили, что хотели.

И тогда вы, хороший человек, испытываете сильное разочарование.

Когда человек приходит в этот мир, он един со Вселенной. Для него нет ничего только хорошего, нет ничего только плохого. Для него все просто есть, и это так интересно, важно и нужно, что не прийти в этот мир для него просто невозможно.

Этот человек уже смотрит, куда идет, он уже подготовлен жить в окружающей среде так, чтобы можно было развиваться.

Но так как у нас есть язык и слова, нам нужно просто подтверждение. И каждый раз, когда ребенок видит, что «хорошее» – не настолько хорошо, как окружающая среда хочет показывать, и «плохое» – не настолько плохо, то ребенку нужно это обсудить. С кем? С мамой, конечно.

Если мама умеет быть человеком, просто человеком, эта мама умеет из души объяснить ребенку что и как, сказать ему: «Ты видишь правильно, но нам нужно понимать, что это означает». Такая мама учит ребенка быть внешне как окружающая среда, потому что в стае волков нужно «выть» по-волчьи. Пусть они думают, что ты волк, а ты остаешься самим собой. И они уважают тебя.

Но, к сожалению, таких мам, которые умеют быть просто человеком, просто мамой, редко встретишь, особенно среди белых людей. Все мамы стремятся быть хорошими и все лучше и лучше. И когда ребенок приходит к маме и говорит про свое хорошее, что мама делает? Мама рассказывает об этом всем, чтобы другие думали, какая она замечательная мама! А что ребенок получает в результате? – Стресс злоупотребления доверием. Но этого хорошая мама не видит.

А если у ребенка уже в прошлой жизни этот стресс был большим, то достаточно только одной попытки, и, скорее всего, этот ребенок никогда больше не откроет свою душу маме.

Если ребенок говорит маме что-то про свое плохое, а мама хочет быть хорошей, что она делает? Она рассказывает это всем, чтобы казаться лучше, чем ее плохой ребенок. Ребенок получает от этого стыд.

Освободите вы, хорошие мамы, свое чувство вины: откройте переднюю и заднюю дверь. Это лишь начинает двигаться ваше чувство вины, ваша греховность – так бурно. Зная то, что это – начало движения, человек меньше боится. Такое знание поможет. И сделайте массаж мягкого места (показывает на место между указательным и большим пальцами), чтобы было больно. Если вам плохо, все равно нажимайте, жмите, чтобы было больно (на болевую точку). Хорошо станет. С силой нажмите. Жмите так, чтобы больно было, так, чтобы трусики мокрыми были, тогда все в порядке. Видите – лицо женщины стало розовым, а было синим.

Стыд все поставит на место, и теперь этот ребенок только выращивает свой комплекс злоупотребления доверием, или использования, пока научится, когда повзрослеет, помогать себе сам. А пока… Вот мы только что научились в какой-то степени отпускать стрессы. До сих пор люди умели их собирать, подавлять и увеличивать.

Использовать можното, что имеем.Своего рода социальная демократия.

У тебя есть – почему не даешь другим? У тебя есть деньги, у тебя есть квартира, у тебя есть машина. Почему ты такой плохой человек, что не даешь другим?

И хороший человек отдает. Ждет благодарности, но не получает ее. Потому что глупо поступил, потому что не понял, что не может прожить жизнь других. Не надо делать жизнь других хорошей. Нужно учить человека справляться со своей жизнью самому.

Если человек упал в яму, там учить бесполезно. Тогда нужно действительно протянуть руку, чтобы помочь выбраться из ямы. Когда он с вашей помощью выбрался, больше не помогайте. И этот человек научится жить самостоятельно.

Использовать можно то, что умеем.Ты умеешь, ты и делай. И вместе с умением быстро растет такой стресс, как обязательность.

Только оттого, что я умею что-то хорошо делать, я обязываю себя делать все больше и больше. И страдаю от того, что другие ничего не делают. Раньше на моих семинарах я видела, что люди сидят, зевают и ничего не слушают.