Дмитрий Семеник - Освободи себя. Как преодолеть насилие и его последствия

– Во всем необходим разумный баланс. С одной стороны, я смотрю на свою коллегу, и мне кажется, что с ней что-то произошло. Но мы не настолько близки, чтобы я влезала со своим желанием помочь. Но при этом, если вообще ничего не сделаю, то мне будет несколько неуютно от своей пассивности. Поэтому каждый должен задать себе вопрос: зачем я хочу помочь этому человеку, есть ли у меня на это ресурсы и какие. Я хочу помочь этому человеку или, на самом деле, я это делаю, чтобы не испытывать угрызения совести или чтобы думать о себе как о хорошем человеке.

Если вы в состоянии бескорыстно помочь, делайте это – корректно и вежливо. Можно предложить проводить человека вечером до дома, в какой-нибудь чудесной обстановке попить чаю, заметьте, не алкоголь, а именно чай или шоколад. И здесь можно сказать: «Не хочешь поговорить об этом?», и «Если ты захочешь кому-то рассказать, я могу тебя выслушать». От формулировок очень многое зависит. И конечно дать понять человеку, что все, что он скажет, будет конфиденциально и никуда дальше не выйдет.

И надо четко понимать, готов ли я хранить чужую тайну или не готов. Потому что если это какая-то постыдная тайна, а я не готова к этому грузу, она может порвать меня «как Тузик грелку». И чтобы облегчить себя, я захочу со всеми поделиться чужим переживанием. Тогда лучше не «сдавать свои уши в аренду».

– Но бывают же моменты, когда фраза: «Я тебя понимаю» – уместна?

– Расскажу историю. Когда я переживала травму насилия, я, будучи человеком довольно болтливым, пыталась поделиться своими переживаниями, разделить это с другими. Мне казалось, что моя боль станет от этого меньше… И чаще всего я натыкалась на все эти: «Да, я тебя понимаю», с очень серьезным выражением на лице. И я никогда не забуду, как мне становилось зябко после этого, и я начинала отращивать этакую «защитную мозоль», чтобы не испытывать боли от травмы и равнодушия. Это сильно и надолго затормозило мое исцеление.

До сих пор у меня перед глазами история с моим старинным другом. Нас связывала не только дружба, но и красивый школьный роман. Мы не виделись несколько лет. И вот встретились: кто, где был, что видел, как изменился… И потом, уже поздно ночью, за чашкой чая, я ему рассказала, что со мной произошло. Я ничего не ожидала, у меня была уже броня, которая позволяла мне быть равнодушной и ничего не испытывать по этому поводу. Но он сделал самую правильную вещь, на мой вкус. Он меня обнял, прижал к себе и сказал совершенно фантастическую штуку, он сказал: «Да, малыш, тебе досталось». Больше он ничего не сказал, но этот человек проявил уважение к моей боли. Он поддержал меня и не влезал со своими умными мыслями и фразами типа: «Я тебя понимаю».

Нет рецептов и нет алгоритмов, есть только ваше собственное сердце, которое будет биться рядом с тем, кому это необходимо сейчас. Самые простые вещи – самые сложные. Трудно наступить на горло собственной песне, точнее – эго, перестать заниматься саморекламой и самолюбованием и утверждаться за счет чужого горя и просто молча заварить чай. И терпеливо сидеть невдалеке и наготове. Опять же молча.

– Встречается такой момент. У многих есть жесткая позиция относительно произошедшего, и человек может обидеться на то, что ему сначала посочувствуют, а затем скажут, что, грубо говоря, «по грехам твоим».

– Если звучит эта фраза «по грехам твоим», то мы говорим не о помощи. Не важно, к какой религиозной конфессии вы принадлежите, истинная вера заключается как раз именно в том, чтобы любить человека. Мы же не знаем, за что человеку досталось такое испытание, может и за какие-то его грехи. Но мы в состоянии его любить, несмотря ни на что.

У человека, пережившего насилие, возникает вопрос: «За что мне это?» Очень часто падает самооценка, падает довольно сильно, и человек чувствует себя как никчемное, поломанное, изувеченное и никому уже не нужное существо. И в этот момент очень важно проявление любви окружающих его людей. Очень важно, когда ему говорят: «Фигня война, я тебя все равно люблю».

Клавдия Никитина, психолог

– У вас есть опыт помощи своему сыну-подростку, который пострадал от уличного насилия. Что происходит с ребенком после факта подобного насилия? Почему ему плохо?

– Бо́льшая часть того, что применимо к детям, относится и к взрослым. Поэтому взрослые люди могут экстраполировать мои ответы и на свои ситуации.