Мирзакарим Норбеков - Опыт дурака-3. Как жить и добра наживать. Самостоятельное изготовление семейного счастья в домашних условиях

В том месте, где мы жили, каждый старик имеет свою кликуху – имя и приставка к нему. У моего отца была очень редко встречающаяся кличка. Его звали Санакул-алкаш, это означает, что это – неуважаемый человек. Но это было во времена моего детства.

Когда мой Наставник сказал – финансировать родителей, я думал, что я стану давать деньги, а отец будет дальше пить. Но все-таки начал давать. Самое странное, что отец взял да и бросил!..

Много-много лет тому назад был такой трудный период в жизни нашей семьи, но с тех пор и до конца своих дней отец капли спиртного в рот не брал… Это изменение меня очень обрадовало, и я с двойным энтузиазмом продолжил высылать родителям деньги…

И что? Я однажды поехал домой… лет 20 тому назад. Отец к тому времени давно уже бросил пить. В доме никого нет, соседи сказали – родители уехали на свадьбу. Я поехал на свадьбу, оказалось, что попал совсем на другую свадьбу. Встретил там старых однокашников, разговорились, сидим за столом, вся свадьба человек где-то 700–800.

На Востоке на свадьбу приглашать считается дурным тоном. И свадьба у нас – это показатель того, хороший ли ты человек, уважают тебя или не уважают.

К тебе может вообще никто не прийти, и после этого тебе останется только повеситься. Или придет столько гостей, что ты не сможешь каждому оказать должное внимание и уважение.

А ведь у нас считается, что с каждым гостем в дом приходит благодать. Может быть, поэтому есть такое понятие, как «восточное гостеприимство».

Каждый хозяин дома старается так встретить, принять гостя, чтобы он остался доволен. А это, представьте себе, может быть и полторы тысячи человек! И это только вечером, а на утренний плов в общей сложности, бывает, приходит-уходит до трех тысяч человек. И так продолжается несколько дней! И всех нужно встретить, обласкать, усадить, накормить!

Представьте себе, сколько на таком празднике может быть столов?! Примерно двести, вы согласны? И ты должен к каждому столу подойти, пообщаться с каждым гостем… Как дела, как здоровье, как вы добрались, все ли в порядке?..

Я сидел спиной к двери. Вдруг слышу гул и скрип отодвигаемых стульев. Все туда оборачиваются, я тоже обернулся. Кто-то там проходит, но человека с моего места не видно. И все встают, пропуская этого гостя. И я встал.

Это такой обычай – весь народ начинает вставать, когда рядом проходит уважаемый человек. Но раз в 10 лет, на какой-нибудь свадьбе встают все, когда туда приходит самый уважаемый гость, высокодуховный человек, равный святому. Губернатор придет – бывает, никто не встанет.

Я стою, смотрю, думаю, кто же это может быть? И вот толпа расступается, и появляется мой отец! Мой отец, который 160 сантиметров ростом, 42 килограмма весом и еле ходит… Я почувствовал, как меня распирает гордость за отца!

Это было так неожиданно. Такой радостный удар для меня! Я чуть не заплакал… Ладно, если быть честным, заплакал. У меня слезы потекли от гордости, что этот уважаемый человек, оказывается, мой отец! Я не знал, что к отцу в нашем районе такое уважение.

Он-то раньше был Санакул-алкаш. И когда я услышал, как люди обращались к моему отцу, я понял, что у него уже нет клички. Его называли не по имени, а обращались, как обращаются к святым. Отец у меня святой!

Когда мы обратно ехали, я ему сказал:

– Папа, я сегодня заплакал от гордости, что мой отец такой уважаемый человек!

Отец ответил:

– Это уважение, сынок, я «купил» на те деньги, которые ты нам даешь. Я хожу и раздаю все твои деньги. Почему я постоянно здесь и нахожусь. Тому помогу, эту замуж выдам, соседям многодетным тесно, я им дом строю…

Однажды я и сам оказался свидетелем такого эпизода. У одного человека еще лет 20 назад умерла жена. Он так и жил один со своими сыновьями. Дети выросли, старшему сыну исполнилось 30 лет, а женить его до сих пор не могут, не на что свадьбу сделать. Представляете, их пятеро мужчин в доме и ни одной женщины!

Отец мне говорит:

– Он мой родственник, надо ему помочь. Я спросил:

– А кем он Вам приходится, папа?

– Не знаю, – говорит, – но родственниками считаемся, можно сказать, семиюродными…

Так, мало-помалу, у отца сформировался огромнейший авторитет. Однажды, провожая меня на работу в командировку, отец мне начал говорить: «Сынок, ты деньги не транжирь, надо экономить!» Вдруг моя мамаша говорит: «Ой-ой-ой, от кого мы это слышим!»

Только после смерти отца, несколько лет назад, вскрылись все его дела. Один из его племянников, которому на тот момент уже было 75 лет, как-то мне говорит: «Что будем делать с остатками? Я у твоего отца завскладом работал».