Коллектив авторов - Ситуационные центры развития как интеграторы государственного управления в саморазвивающихся полисубъектных средах

С одной стороны люди индивидуализируются, а с другой, становятся ближе – как благодаря развитию цифровых коммуникаций, так и сближению людей в городах. Ведь в течение очень короткого времени произошла массовая урбанизация и мир превратился в совокупность городов. Основная часть населения Земли покинула свои места обитания – села и ушли с надеждой на лучшую жизнь в города. Темп переселения поражает: всего 200 лет назад горожанами были только 3 % населения планеты, к началу XX века составлял 14 %, а в 1950 году – уже 30 %. После этого последовал резкий скачок и уже к 2007 году население городов достигло 50 %. По оценкам ООН, численность городского населения мира в 2018 году составило 4,2 миллиарда человек, или 55 % от общей численности мирового населения. Самые консервативные прогнозы предполагают, что к 2050 году этот процесс еще усилится, и уже семь из десяти людей будут жить в городах. Такие же революционные преобразования произошли и в России. За последние 120 лет при общем росте численности населения страны вдвое городская его часть выросла в 11 раз, а сельская сократилась в 1,5 раза, причем доля городского населения с 1950 года увеличилась почти на треть с 41,3 % до 74,1 %. Сейчас в городах России живет уже около 75 % населения страны.

В мире существенно вырос и практически стал доминировать во многих странах зажиточный образованный средний класс, составляющий основу городов. Так, в России в 2017 году численность среднего класса по версии Всемирного банка составила большинство населения – 70 %, по версии Института социологии РАН около половины населения – 47 %, что на 45 % выше, чем в 2003 году (29 %). В 2015 году 53 % жителей России старше 25 лет окончили вуз, а 20 % россиян старше 25 лет имели за плечами ПТУ или техникум. Возникшая новая социальная реальность и прогресс информационных технологий в последние десятилетия привел к стремительному триумфу цифровой экономики, что создало новые возможности развития коммуникаций, и, соответственно, гражданского участия.

Новые возможности цифрового пространства существенно расширяют традиционные методы гражданского общества, открывают людям путь к осуществлению прямого воздействия на принятии решений, которые могут повлиять на их сообщества. Возникает реальная перспектива развития новой, «цифровой», демократии, в которой появляются как возможности преодолевать барьеры традиционной сложной и неспешной политической субординации и иерархии, так и постепенной адаптации структур власти к новым условиям широкого участия граждан в принятии все более эффективных и целесообразных решений. Очевидно, что новые цифровые технологии будут оказывать самое серьезное влияние на все сферы общественной жизни, включая формирования новых взаимоотношений общества, бизнеса и власти.

В мире стремительно сокращается традиционно высокая власть мировых религий, уменьшается роль партий, дипломатии. Особенности, возникающей в мире «эпохи изобилия» (правда, пока не для всех) становятся всё более значимыми, порождающие, в том числе, и совсем неожиданный для власти эффект, как падение эффективности средств социального контроля. Сытые, здоровые и образованные люди радикально изменившегося мира всё теснее общаются друг с другом, их «труднее разбивать на группы и контролировать», так что многие факторы, способствующие удержанию власти, утрачивают прежнюю эффективность порождения препятствий к возникновению и развитию самоорганизующихся институтов демократии, включая сетевых.

Для решения все более сложных задач требуется принципиально новый методологический и инструментальный базис управления и принятия решений. Так, ключевой методической проблемой стратегического планирования является создание в России единой системы целеполагания, обеспечивающей согласование и синхронизацию процессов стратегического планирования на разных уровнях управления в краткосрочном, среднесрочном и долгосрочном периодах. Однако есть причины, затрудняющие формирование требуемой единой системы целеполагания, сводящиеся к тому, что существующая в настоящее время система стратегического планирования сильно фрагментирована, разорвана, перегружена многоуровневыми институциональными конструкциями.

В складывающихся условиях для достижения национальных стратегических целей требуется новая парадигма государственного стратегического управления и его адекватного институционального обеспечения, которая обеспечит требуемый прорыв. Становится все более очевидным, что приоритет в управлении сейчас стоит отдавать, прежде всего, социально-гуманитарному и когнитивному аспектам, усилению внимания к вопросам активизации гражданского участия в принятии управленческих решений, созданию соответствующей экспертной среды.