Лейл Лаундес: Как говорить с кем угодно и о чем угодно. Психология успешного общения. Технологии эффективных коммуникаций

Юристы, принимающие участие в судебных процессах, настолько чувствительны ко всем проявлениям языка тела, что в 60-х годах, во время одного из известных судебных процессов в Чикаго, адвокат Вильям Кунтслер даже вынес официальный протест судье Джулиусу Гофману за его позу. Дело было в том, что, выслушивая доводы обвинения, судья Гофман наклонялся вперед, и это, по мнению адвоката, свидетельствовало о его внимании и заинтересованности, а также было своего рода знаком для присяжных. Когда же выступала защита, добавлял Кунтслер, судья откидывался назад на спинку кресла, ясно демонстрируя присяжным полное отсутствие интереса.

Подобно юристам, безошибочно определяющим, каково ваше место и ваша роль в судебном деле, каждый, кого вы встречаете на своем пути, подсознательно выносит свое суждение о том, найдется ли для вас место в его или ее жизни. В таких случаях люди выносят свой вердикт, опираясь на те же самые сигналы – на язык вашего тела, которое само отвечает на невысказанный вопрос: “Ну и как я вам нравлюсь?”

Ваши реакции в первые мгновения встречи твердо определяют, в каких декорациях будет разыгрываться весь спектакль ваших будущих отношений на сцене жизни. И если вы чего-нибудь хотите от вашего нового знакомого или знакомой, вашим невысказанным ответом на их невысказанный вопрос: “Ну и как я тебе нравлюсь?” – должно быть: “Bay! Ты и в самом деле мне нравишься!”

Когда четырехлетний ребенок начинает стесняться, он затихает, складывает свои руки на груди, отступает назад и прячется за маминой юбкой. Когда, напротив, маленький Джонни видит входящего в дом отца, он подбегает к нему, улыбается, широко раскрыв глаза и распахнув руки для объятий. Тело любящего ребенка похоже на крошечный бутон цветка, раскрывающийся лучам солнца.

Двадцать, тридцать, сорок, пятьдесят лет жизни на земле заставляют человека несколько изменить свое поведение. Когда сорокалетний Джонни чувствует робость, он замолкает и складывает руки на груди. Когда он хочет отшить коммивояжера или выразить свое неприятие коллеге по работе, он отворачивается в сторону и “закрывается”, демонстрируя свое равнодушие с помощью многочисленных сигналов тела. Однако, встречая после разлуки любимую женщину, большой Джонни всем своим телом открывается ей, как большой нарцисс, раскрывающий свои лепестки после ливня.

Как-то раз я присутствовала на одной корпоративной вечеринке, где собралось много известных звезд бизнеса, в том числе и моя только что разведенная подруга. Карла занималась разработкой рекламных объявлений в одном из ведущих рекламных агентств, которое, как это часто бывает, провело сокращение штатов. Моя подруга в одночасье лишилась работы и отношений с некогда близким человеком.

На этой вечеринке у Карлы был очень хороший выбор, чтобы решить обе эти проблемы. Несколько раз, пока Карла и я стояли и разговаривали, симпатичные самцы, хищники, явно занимавшие высокое положение в корпоративных джунглях, один за другим подходили к нам с явным намерением познакомиться. Большинство из этих приятных мужчин настойчиво улыбались Карле. Иногда она поворачивалась в их сторону и удостаивала ухаживающих самцов небрежной улыбкой. Но сразу после этого она поворачивалась ко мне, возвращаясь к нашей светской беседе, будто не хотела упустить ни одного моего слова. Я видела, что она старалась скрыть свое разочарование, но в глубине души Карла вопрошала: “Ну почему они не подходят ближе, чтобы поговорить с нами?”

После того как очередной светский лев, желанная добыча многих женщин, улыбнулся, а затем, увидев небрежную реакцию Карлы, с достоинством удалился в светские джунгли, я не выдержала и сказала: “Карла, ты знаешь, кто он? Это директор рекламного агентства Young & Rubicam из Парижа. Они ищут здесь творческих сотрудников, которые готовы поработать во Франции. И он холост!” Карла простонала.

В этот момент мы услышали звонкий детский голос откуда-то снизу. “Привет!” Мы одновременно наклонились. Маленький пятилетний Вилли, младший сын хозяйки дома, дергал Карлу за подол платья, явно требуя к себе внимания.

“Так-так-так!” – громко сказала Карла, и широкая улыбка осветила все ее лицо. Карла повернулась к нему. Карла присела. Карла взяла маленького Вилли за локоть. Карла проворковала: “Привет, Вилли. Тебе нравится вечеринка, которую устроила твоя мама?”