Лариса Милованова - Мама, обними меня, или Как помочь маме и дочке полюбить друг друга

В этой главе я расскажу о том, как мой папа поставил под сомнение точку зрения ученых всего мира про глобальное потепление. И о том, как большой солнечный круг внутри меня постепенно стал почти незаметным

Хотя я и обещала написать книгу про отношения мамы и дочери, но понимаю, что сначала нужно рассказать тебе про своего папу, потому что он очень сильно повлиял на мою женскую роль – я долгие годы смотрела на себя его глазами. И от этого моя самооценка была очень низкой.

В каждой женщине – и во мне в том числе – есть внутреннее достоинство. Я с ним родилась, но долго об этом даже не подозревала. Дело в том, что именно отец рассказывает о нем своей дочке. Он несет ответственность за идентификацию ребенка. Именно папы своим отношением помогают девочкам осознать себя достойными любви и уважения, они же закладывают модель романтических отношений, в которые в будущем начнут вступать их дочери. Как папа в детстве относится к своей дочери, так будут к ней относиться мужчины, когда она вырастет, – вот такая закономерность.

Поэтому свою историю я начинаю с папы.

Недавно, в день моего рождения, он позвонил мне и сказал особенные слова о том, что новости про глобальное потепление в последние годы – это неправда. Он шутливо уверял меня в том, что потепление произошло гораздо раньше, в тот яркий солнечный день, когда я родилась. И он пожелал мне, чтобы лучи тепла и света, которые есть во мне, расходились все дальше и дальше, достигая всех людей. Его слова звучали для меня как музыка, и так приятно было ее слушать, ведь это сказал папа!!! Такой значимый для меня человек! Как давно я мечтала услышать что-то подобное! Я поблагодарила его за теплые поздравления, а когда закончился разговор, разрыдалась. Сжалась в комочек в своем любимом кресле, долго плакала и думала о том, что со мной происходит. К счастью, я больше не сдерживаю своих эмоций, даже если они мне непонятны, знаю, что со мной все нормально. И в тот момент я дала себе полную свободу, разрешила поплакать громко и долго. Я проживала эмоции и вспоминала почему-то далеко не солнечные моменты своих отношений с папой.

Мне так хотелось задержаться в радостном моменте поздравлений, чтобы сердце согревали его добрые слова, но ничего не получалось. Я даже написала пост про это событие в Инстаграме. Искренне старалась остановиться, чтобы побыть подольше в счастливом дне. Даже выложила свою фотографию из яслей, на которой смешная веселая девчонка держит ведерко и развлекает всех детей вокруг себя. Но я смотрела на эту радостную девочку с ведерком и ревела.

Знаешь, о чем я плакала? Я грустила о том, как мало подобных слов я слышала в детстве, когда они мне были так необходимы. Я смотрела на себя на черно-белой старой фотографии и повторяла все теплые слова, которые папа мог бы сказать своей дочери, и наконец почувствовала, как сердце стало наполняться благодарностью к моему папочке. Тогда я снова плакала, но уже от переполнявших меня любви и нежности. Вот такие мы, девочки! Мы не плаксы и не нытики, мы просто девочки!

Я очень благодарна своему папе за возможность жить, которую он мне дал. За его заботу обо мне. Я никогда не забуду, как он читал мне детские книжки перед сном. Только он мог так читать! Мы вместе хохотали и дурачились, когда знакомые истории обрастали новыми подробностями и даже полностью изменялись. Для меня это было похоже на чудо.

Он удивительный рассказчик. Я заслушивалась его историям про тайгу и ее обитателей, о которой он знает почти все. А недавно я узнала, что папа зимой специально для меня привозил из тайги на самолете елку к Новому году. Заворачивал ее в ковер и отправлялся в путь. Так папа дарил мне сказку, и она до сих пор со мной. Но оказалось, что я совершенно об этом забыла. И только недавно я смогла вернуть себе это ощущение стоящего на пороге чуда.

Как происходит возвращение к себе настоящей, я и хочу тебе рассказать. Но обо всем по порядку.

Когда я стала мамой, то заметила у себя те черты характера, которые пугали меня в папе. Я была так же вспыльчива, раздражительна и тревожна. Не могла открыто выражать чувства к близким, даже если всей душой этого хотела. Да и вообще привыкла обесценивать чувства других, таким образом в своем воображении возносясь над ними. Я понимала: со мной что-то не так, но ничего не могла изменить. Подобные чувства и эмоции давно уже стали моей неотъемлемой частью. Я сильно страдала, будучи бессильна освободиться от дурного наследства. Приступы ярости, которые проявлялись у меня все чаще, добавляли непроходящее чувство вины перед детьми и ненависть к самой себе.