Екатерина Соколова - When I grow up. Пособие для взрослых девочек из дисфункциональных семей

– Она, наверное, часто вам говорит: «Никто не будет любить тебя так, как я». Я права?

– Да, – закивала головой Даша.

– Она, наверное, помогает вам во всем. Всегда спрашивает, где была, что делала? Интересуется, наверное, всем, что вы делаете! – продолжала свою атаку Вивиана.

– Да, все так. Вы прямо ясновидящая, – улыбалась, пытаясь закрыться внутренне, Даша.

– А про то, что у тебя парень появился вдвое старше, мама тоже знает? – перешла к открытой атаке Вивиана.

И в этот момент напряжение Даши дошло до какой-то крайней точки. Она зажмурила глаза, замахала руками, как будто желая сказать: «Стоп. Хватит меня мучить», – и расплакалась.

– Ну вот и все. Простите, Даш, пойду сделаю вам еще капучино и заодно покурю. Вот там платки бумажные, как раз для таких случаев.

Вивиана тихо ушла на кухню. Виктор последовал за ней.

Послышался жужжащий звук работающей кофемашины. Даша тихонько подошла к двери, чтобы послушать, о чем говорят ее «парень» и его «бывшая студентка».

Мимо пронесся ледяной ветер и запах дорогих сигарет.

Даша увидела Вивиану, медленно подносящую сигарету ко рту и смотрящую куда-то вдаль.

– Знаешь, что меня всегда удивляет в таких историях? – говорила она как будто сама с собой. – В многомилионном городе, среди обычных людей, живет маленькая девочка, которая годами приходит из школы домой, где ее встречает «злая королева» из сказки. И все, абсолютно все делают вид, что ничего не происходит. Даже ее отец, который, судя по всему, все эти годы от них просто откупался, – глядя вдаль, продолжала разговор сама с собой Вивиана.

– Ты сказал, она в институте работает, – продолжала втягивать сигаретный дым Вивиана, – с какой она кафедры?

– Она уборщицей работает, – почему-то глядя в пол, отвечал Виктор.

Было видно, что Вивиану это совсем не удивило.

– Типично. Уверена, у нее мать даже зарплату, и ту забирает. А отцовских денег девчонка и подавно не видела… От меня ты что хочешь?

Виктор молчал.

– Вить, – как-то по-семейному сказала ему Вивиана, – ты ответы все знаешь сам.

Виктор почему-то закрыл глаза. Даше показалось, что в глазах у него появились слезы.

– «Спасая кого-то, мы пытаемся на самом деле спасти самих себя», – продолжала «курить вдаль» Вивиана. – Помнишь?

Виктор молчал. Он впитывал каждое слово Вивианы так же, как Даша впитывала каждое слово Виктора.

Около шести вечера Виктор грустно посадил Дашу в такси, поцеловав ее в лоб так, как будто прощался с ней навсегда.

– До субботы!

– До субботы, Виктор Владимирович! Спасибо, я никогда не забуду этот опыт!

Даша приехала домой в молчаливом философском настроении. И, несмотря на расспросы и крики мамы, пошла в свою комнату, закрыла дверь, легла на кровать и разрыдалась. Как будто тот разговор с Вивианой отодрал какую-то затычку, с которой она жила всю свою жизнь.

Виктор же до поздней ночи просидел на лекции у своего главного «преподавателя».

– В их доме должна быть только одна женщина. А Дашина функция – оставаться ребенком, – произнесла Вивиана уже на улице, ища глазами такси Виктора.

– Как она поступит? – крикнул он в темноту.

– Она выберет мать. Она не представляет своей жизни без нее. Как только она почувствует что-то, что-то действительно сильное к тебе – ее накроет чувство стыда. Невыносимое чувство стыда и страха. Чувство предательства по отношению к матери. А для таких как она остаться без значимого родителя все равно, что остаться без самого себя. И она уйдет.

Несмотря на то, что оба были убеждены в обреченности ситуации, Даша и Виктор продолжали свою странную полудружбу. Теперь они не только проводили вместе выходные, но и ходили вместе обедать.

В Даше появилась какая-то невиданная до того уверенность. Она больше не смотрела в пол, разговаривая с людьми. Она больше не вздрагивала и не пятилась назад при слове «власть».

Виктор стал убеждать Дашу вернуться в институт. Он никак не мог взять в толк, почему Даша тогда просто не пошла на пересдачу, почему ей не позвонили из деканата, почему ее отчислили, по сути, без ее же ведома.

Виктор знал структуру вузов изнутри, его преподавательская «бурная молодость» не раз могла поставить жирный крест на его научной деятельности. Но он так хорошо изучил устав института, нормативные акты, что легко бы дал фору любому юристу.

Так продолжалось несколько месяцев, когда у Даши появилось четкое ощущение, что за ней все время следят. Особенно за обедом, когда она обедала вместе с Виктором.