Людмила Шторк – Шива - Вечера в таёжном селе

– Нет…

– Пожалуйста, не старайся выглядеть добрее Христа… Угождай Богу, а не людям. Когда ты идешь на поводу у капризов и пороков человека – ты приносишь беду в его жизнь, а значит – ты не проявляешь любви к нему. Помоги Инне проявлять добрые качества ее характера, и она больше любви увидит в тебе, чем сейчас, и тебе будет легче. Если бы я старалась изобразить «добрую маму» – вы не научились бы работать… – усмехнулась Нина Анатольевна.

Они поговорили еще некоторое время, но вскоре подошла вахтер и напомнила о лимите времени и Наташе пришлось заканчивать разговор.

– Ну вот, а я хотела «пожалиться» – рассмеялась Наташа. – Ладно, мам, спасибо за то, что пожалела… – в голосе Наташи прозвучала ирония, и мать не осталась в долгу.

– Не за что – улыбнулась в ответ Нина Анатольевна – если некому будет поругать, обращайся… – она мгновение помолчала – я люблю тебя.

– Я знаю… и я тебя.

Положив трубку, Наташа посидела, молча осмысливая услышанное. Затем она встала, пошла в свою комнату и взяла Библию. Прочитав названное место, девушка усмехнулась.

«Век живи, век учись! Наверное, Тима прав: – подумала она – «чтобы заработать деньги нужна мудрость, но чтобы отдать их нуждающемуся, и не развратить его, нужна мудрость в десять раз больше!» » – вспомнила Наташа слова руководителя молодежи своей поселковой церкви, которую посещала до приезда к город.

Рассказчик передохнул, выпил воды, заботливо оставленной для него на столе, и продолжил:

У Инны свое представление о посещении церкви.

Перед выходом из комнаты Наташа перебрала вещи и самые лучшие убрала в чемодан, затем вздохнув, приготовилась к тяжелому разговору и к долгому противостоянию. Она вспомнила собственный подростковый возраст, когда она «отстаивала свое право на свободу» не желая ничего делать, но требуя внимания и заботы от всех. Вспомнила твердое и решительное противостояние отца и матери, ежедневно напоминающей ей о том, что дети должны делать все что могут, чтобы обеспечить себе необходимое для собственного существования и с благодарностью принимать от родителей то, что еще не могут сделать сами. Вспомнила, как родители напоминали все, чему учили с детства, что семья крепка тем, что каждый делает все посильное для всей семьи, понимая, что другие поступают так же.

– Я не могу, я не хочу воспитывать ее! – тихо возмущалась Наташа, собираясь в университет. Но она понимала, что жизнь с человеком, не уважающим окружающих, невозможна без противостояния, как это ни печально.

«Тебе не нужно ее воспитывать – вспомнила девушка слова матери – но ты должна очертить собственные границы и настоять на их неприкосновенности. Это проявление уважения к ней и к тебе. Помнишь, что такое страх Господен? Да… это ненавидеть зло. Не желай зла ни ей, ни себе в равной степени, и ты найдешь выход из твоей ситуации».

«Да уж… легко сказать! – вздохнула Наташа – самое противное состояние – когда из двух зол приходится выбирать! Что бы я ни выбрала – будет кому-то хуже, кому-то лучше… но да ладно… знаю, что мама права! И Бог никогда не ошибается… будем искать…»

Девушка в очередной раз тяжело вздохнула и вышла из комнаты. Ей казалось, что подошел период трудной и затяжной «холодной войны» и внутренне она уже была готова к этому. Но после занятий, когда соседки оказались в комнате вдвоем, разговор оказался намного короче, чем Наташа ожидала. Она коротко выдала «свод новых правил», которые продумала днем, а Инна дерзко и колко рассмеялась.

– Надо же! Оказывается, у тебя есть хребет! А я уже подумала, что ты не только бесхребетная, но и бескостная! Ладно, пусть будет по-твоему. Только в мою жизнь не лезть!

– Я не собираюсь лезть в твою жизнь, но только в том случае, если твоя жизнь не будет портить мою! Иначе мне придется вмешиваться в нее! – строго возразила Наташа – на крайний случай мне придется попросить коменданта подыскать мне или тебе другую комнату.

– Ага… чтобы меня попросили из общаги… – зло бросила Инна – Надо же!… А я думала, что боговерующие должны быть добрыми.

– Я ничего тебе не должна! И я не обещала тебе быть доброй и хорошей – резко одернула Наташа – а с Богом мы разберемся сами – это наши личные дела! – закончила она и вдруг вспомнила, как когда-то мать сказала ту же фразу во время их очередной ссоры, когда Наташа пыталась «сесть на шею матери».

Девушка вспомнила, как обидно было ей слушать эти слова, и тогда она осудила свою мать, сказав в себе, что никогда и никому не скажет подобных слов,… и вот повторила фразу матери слово в слово! Как причудливо меняются ситуации жизни – как самый многогранный и удивительный калейдоскоп!