Леонид Машинский - Флора

Тоже дорастает лес,

Сверху вниз струится травами,

Длинными и величавыми?

Узью поражая ширь,

Капли в лужи – нырь да нырь.

И в двойном лесу скитаюсь я,

Дном – наощупь пробираюсь я;

И дождёвый шум и плеск -

Как древесных почек треск.

30.10.17

Тёмное

Не бойся лютую собаку,

Но дрейфь быть съеденным тоской.

Послушно привыкая к мраку.

Мысль облекается в покой.

Теки себе, как уж мокрющий,

Минуя чёрные стволы,

В те неизведанные пущи,

Где все поляны как столы,

Накрытые для свадьбы вышней,

Где сытость вровень с красотой;

И тот за тем столом не лишний,

Кто смог смириться с темнотой.

30.10.17

Радикальное

В асфальте жёлтом чёрные огни

Размазаны как сливочное масло.

Ложись скорей и что-нибудь присни,

Пока душа в суетах не захрясла.

Нас небо поливает как ростки,

Без влаги – мы засохнем и остынем.

Не свойственны ли приступы тоски -

Как нам – упругим перцам, плотным дыням?

Пройдя свой пик, плоды приносит цвет.

Цвести и зреть – вот истинное дело.

Бесстрашным будь и жертвенным, поэт,

И Богу отдавай себя всецело.

31.10.17

***

Корысть и жажда власти – тоже кони,

На них умеет кое-кто скакать.

Но я ни состязанье, ни в погоне

На место не могу претендовать.

Я – чистый миф, бесплодное влеченье,

Чистопородный делатель чудес,

Естественное снизу вверх теченье,

Похожее на луг или на лес.

31.10.17

***

Ноябрь располагает к прозе.

А впрочем, главное – контраст.

На сером фоне алой розе

Кто предпочтенье не отдаст?

На мёртвом злая плесень хором

Растёт и пахнет. Смело в ход!

Увлечь всех смертных разговором

О необычности высот…

Увлечь. А там… Пусть Бог рассудит.

На мир – надежды никакой,

Он – сам себя живит и губит,

Пьёт, жрёт и мается тоской.

10.11.17

Скатывание

Вся натура жёлто-бура,

Лес промозглый глух и мглист.

Мира круглая фигура

Катится под куст, как лист.

Катится, летит сквозь время

И материю, и пр.

Словно в язвах, мира темя -

Всё в воронках чёрных дыр.

Я сажусь в свой гроб удобный

И на нём качусь с горы.

Всё, что мы принять способны -

Это Божие дары.

14.11.17

***

Вдруг потеплело, и весной запахло.

Осенней, странной, сумрачной весной.

Тих и прозрачен бунт натуры чахлой,

Готовящейся лечь под белый слой.

Бурьяны седы, дерева безлисты.

Едва-едва отыщешь птичий свист,

На юге гастролируют артисты.

Но воздух – влажен, радостен и чист.

Немного света и немного речи

Сквозь облако, сквозь серо-сизый флёр;

И вот уже садится плавный вечер,

Как на подушку, на земной простор.

Тепло и тихо. Дрожи нет, и спешки

В укрытье нет. Мы можем подождать,

Как на доске расставленные пешки

Зимы, когда в нас вновь начнут играть.

14.11.17

Солнечный день

На горе светло и голо.

Дальний лай, синичий писк.

В грудь распахнутого дола

Стрелы сыплет солнца диск.

Зеленеет озимь вкусно,

Медью блещет бок сосны;

И душе не так уж грустно,

Что полгода – до весны.

Свойство веры – безмятежность,

В ней – боязни никакой.

Безмятежность – та же нежность,

Радость праздновать покой.

17.11.17

О дубах и поэтах

Посвящается Дмитрию Быкову

К шершавому стволу припав щекой,

Я ощущаю благостный покой.

Ни имени, ни планов, ни судьбы -

Я здесь, сейчас – как Божии дубы.

А впрочем, есть один великий план -

Присесть за стол и написать роман;

А там – присев и написав другой -

На грудь удаче наступить ногой.

Ну что', удача? Ты ко мне была

Изрядно холодна и не дала

Того, что я хотел. Теперь, как тлю,

Тебя я в наказанье раздавлю.

Вот мысли горемычного творца

С корой дубовой в области лица;

Вот так он медитирует и мнит,

Что он и вправду доблестный пиит

И поразить пришёл сей грешный свет.

Что' скажем мы ему?.. Смирись, поэт.

17.11.17

Против скуки

Всё так устроено красиво:

Зимой мороз, а летом зной.

И никакого перерыва

У этой ярмарки земной.

Меняют облики растенья,

Идут дожди, сверкает снег.

Всегда в приятном возбужденье

Не быть не может человек.

И если кто-нибудь скучает,

А не танцует и поёт,

То значит, он не замечает

Того, что Бог ему даёт.

24.11.17

Быть

На небе перистость такая,

Как будто там растёт ковыль.

Запоминаю облака я,

Дивясь, сколь живописна быль.