Рон Полборн - Интерпретация

как временное существо я всегда представляю собой нечто большее, чем (являюсь – авт.) в конкретный настоящий момент.

В.Хесле

Интерпретация информации позволяет субъекту поддерживать так необходимое ему… одиночество. Это выглядит по крайней мере странно учитывая сказанное выше об использовании интерпретации для борьбы с одиночеством. Одиночества, о котором говорит субъект, на самом деле не существует. Оно всего лишь некое ощущение, социально-психологический фон, результат толкования своего положения здесь и сейчас, как внутри своего социума, так и внутри своей индивидуальности. Обычно, это ситуативное, временное ощущение субъекта, являющееся результатом стечения обстоятельств оцениваемое субъектом как негативное.

В этот момент субъект и занимается самоидентификацией, для чего он прибегает к интерпретации информации о своем положении в социуме, о том, как другие оценивают его поведение и деятельность. Подобная самоидентификация как раз и воспринимается как одиночество, из которого субъект достаточно быстро выходит, как только делится результатами интерпретации с окружающими.

Попытка субъекта поделиться своими результатами интерпретации с другими является очередной попыткой субъекта интегрироваться в социум, в группу, в сообщество. Это связано, как минимум, с двумя особенностями технологии интерпретации. Во-первых, субъект уверен в том, что интерпретация – это проявление исключительно его собственного я, его индивидуальности. Он предпочитает не замечать того, что матрицы интерпретации разработаны для него социумом и основаны на ценностях этого социума. И это субъекту вполне удается. Во-вторых, интерпретация предлагает субъекту возможность редуцировать все то, что, так сказать, отличает его от социума, а, иногда, и делает принципиально невозможным его интеграцию в этот социум. При этом субъект вовсе этого не замечает и даже не знает об этой редукции, настолько автоматической она может быть. В результате он остается в уверенности – интеграция – это проявление исключительно его собственного я. А соответствие его личных ценностей, критериев с ценностями, критериями социума вполне закономерно.

Именно переживание сопротивления приносит необходимую внешнюю референцию.

А.Мерфи

Субъект впадает в очередную ошибку. Он непредумышленно путает результаты интерпретации и интеграцию в социум, результаты интерпретации и осознание своей индивидуальности. При этом он и в том, и в другом случае ориентируется на референцию, т.е. информацию поступающая к нему о том, как он интегрируется в социум, как становится для социума главным объектом для интерпретации. Позитивные оценки убеждают его в собственной уникальности, единичности, и, конечно, свободе, независимости собственных ценностей. При этом субъект фактически гарантирован от каких-то сомнений относительно своего одиночества, против которого всегда найдутся аргументы, связанные с востребованностью, популярностью и т.п.

Каждый пытается сохранить и реализовать собственную индивидуальность и одновременно интегрироваться в социум, что требует от него «примирения» этих двух устремлений.

Интерпретация есть радикальная стратегия сохранения старого текста – слишком ценного чтобы его выбросить, – путем перестройки.

С.Сонтаг

Субъект погружен в информационный поток и физически не может интерпретировать всю поступающую к нему информацию. И всегда возникает вопрос о том, какую информацию субъект избирает для интерпретации и почему именно эту, а не какую-то иную? Общепринято считать главными критериями отбора информации для интерпретации значимость, важность, актуальность и т.п. Однако эти критерии вторичны. Субъект всегда «сталкивается» с ситуацией, которая обладает цельной информацией, которая характеризует всю ситуацию целиком, полностью – информационной ситуацией.

Попытка понять, что происходит в ситуации, ее причины и возможные последствия субъект может только если воспримет весь объем поступающих о ней сведений. Однако это настолько сложно и трудозатратно, что большинство выбирает другой путь – прибегает к интерпретации, как технологии обработки информации. И главным критерием становится принцип «здесь и сейчас», когда из всего объема сведений субъект отбирает только то, что важно именно здесь и сейчас. Это и признается актуальным и значимым, в то время как все остальное отбрасывается за ненадобностью. Избранный принцип «останавливает» время и поток информации, позволяя сосредоточиться на моменте истории, на ситуативности, и, как кажется, насладиться моментом существования «не испорченным» воспоминаниями и предсказаниями будущих последствий. В настоящее время именно такой подход и стал доминирующим трендом существования социума.