Мередит Этвуд - Год без заморочек. Как избавиться от мусора в голове и начать жить полноценной жизнью

Мы – это сейчас. Однажды мы оглянемся на это «сейчас» – даже если «сейчас» нам больно – и пожалеем, что были в тот момент так неблагодарны Жизни.

Мы здесь, чтобы Жить .

Этот год может изменить для вас все – начиная прямо с сегодняшнего дня. Будь то январь или июнь, сегодня – день, когда вы можете стать собой.

Человеком, которым вы были всегда… пока вам не заморочили голову .

Останьтесь со мной. Останьтесь с собой.

Настало ваше время Жить.

Впереди – ваш Год Без Заморочек.

• Заморочки – реальны

• Разновидности заморочек

• Все идет из детства

• Имена и цифры, от которых больно

• Все лгут

• И вы лжете

• Но мы можем кое-что с этим сделать

К концу 2015-го года я была мелкого пошиба интернет-знаменитостью, вовсю изображала из себя мотиватора, и подписчиков у меня было достаточно, чтобы в некоторых кругах считаться опасной. Толстушка (в прошлом и в настоящем), триатлонистка, автор нескольких книг, юрист, я помогала людям выжимать из своей жизни по максимуму.

Я была охренеть каким источником всеобщего вдохновения.

И при этом паршивой обманщицей.

С виду я круто изменила свою жизнь, в чем мне помог триатлон, всевозможные сертификаты по коучингу, у меня рос и процветал бизнес, за плечами не один пересеченный финиш, но внутри я оставалась все той же Мередит, которая и затеяла весь этот кипиш – изолированная от мира, страдающая от избыточного веса, уставшая от жизни, грустная и озлобленная – с той только разницей, что теперь в моем дутом резюме появились такие позиции как «триатлонистка» и «писательница».

И что хуже всего: я полностью отдавала себе в этом отчет.

Безусловно, в известной степени я все-таки продвинулась вперед – из желеобразной мамаши, которая настолько не в форме, что и километра не может пробежать, я превратилась в человека, который финишировал Айронмэн [1] Айронмэн ( Ironman – англ .) – серия соревнований по триатлону на длинную дистанцию, проводимая Всемирной корпорацией триатлона (WTC). – Прим. пер. . Я собрала вокруг себя людей и поведала миру свою историю. Я многое изменила. Жизнь стала лучше, но эти перемены напоминали какой-то бессмысленный апгрейд в самолете: да, меня посадили поближе к передней части, мне даже налили вина и дали пакетик орешков, но при этом я так и осталась сидеть в эконом-классе, зажатая на среднем кресле из трех, и чей-то орущий младенец все так же пинал подголовник моего кресла.

Да, я несколько «прокачалась», но страдания мои не прекратились. Я мучилась точно так же, как всю сознательную жизнь. В мои тридцать пять все было точно так же, как и в пять, пятнадцать и в двадцать пять. Недостойная. Безразмерная. Сплошное недоразумение. Неудачница. Ненормальная. Такую никто не полюбит.

Я хорошо зарабатывала. (Так почему же я была на мели?) Я все время тренировалась. (И при этом страдала «болезненным ожирением», если верить медкарте.) Я была триатлонисткой. (Хотя все так же ненавидела свое тело.) У меня был добрый, трудолюбивый муж и двое здоровых, красивых детей. (Так почему же я чувствовала себя нелюбимой? Незащищенной? Несчастной?) «Может, я просто ненормальная?» – отбивалось барабанной дробью в моей голове.

Снаружи я (все еще) была женой и мамой, у которой все под контролем. Даже если за вечер я умудрялась выпить мартини и осушить пару бутылок вина, заедая все это огромной пиццей (это после плотного ужина), каким-то чудом я всегда сохраняла лицо. Конечно, я не думала, что у меня все тип-топ, но как-то справлялась, хотя и чувствовала себя ужасно и явно страдала депрессией, а резинка от штанов с каждым днем все сильнее и сильнее врезалась мне в живот. Однако, как бы разрушительно ни сложился мой вечер, наутро я всегда подскакивала с первыми лучами солнца, натягивала спортивный костюм, объявляла детям, что пора в школу, и, мертвой хваткой вцепившись в кружку кофе, тащила их и свою опухшую с похмелья рожу на автобусную остановку.

Я твердила себе: Я смогу. У меня все получится. Я никого не убью. Вежливо отвечу той бесячей бабе в мессенджере (Динг! Динг!). Буду улыбаться мамочкам на остановке. Я же могу улыбаться. Я могу улыбаться. Я все могу. Ты все можешь, Мередит.

Какая гнусная ложь. «Ничего ты не можешь, Мередит» – вот что на самом деле звучало у меня в голове. В глубине души я знала, что конец уже близко. Я почти достигла илистого дна реки Нил.