Артур Ширази - #КрымВсем

Она увидела меня, сидящего недалеко. Я, не сводя взгляд с её гипнотических очков, наклонил голову в ответ на приветствие.

Она обошла по кругу костровище и, оценив взглядом надежность конструкции и чистоту поверхности, села в кресло Потапа. Изысканно положила ногу на ногу и вздохнула:

– Как ты тут с твоей одышкой живёшь! Пекло какое-то.

Паша стоял перед ней во весь свой рост, как школьник, которого застукали в постели со взрослым журналом. Он смотрел в сторону и не знал, остаться ему стоять, сесть где-нибудь, или вообще уйти.

Тут, увидев новую гостью, подошла Лиза:

– Здравствуйте, вы к нам?

– Не совсем к вам. Я к Павлу, – дамочка указала острым ногтем на Пашу.

– А мы можем вас чаем угостить, – неуверенно, но по привычке дружелюбно, предложила Лиза.

Тут подошла и Леся, неся кастрюлю с чищеной картошкой. Я не смог оставаться в стороне и тоже подошёл.

– Как много молодых красивых девушек, а ты Павел в компрометирующем виде. Чем не оскорбительный повод для быстрого развода? – женщина засмеялась своей шутке. – Жаль, я не сфотографировала.

Никто не смеялся, и вообще пока не понимал, как реагировать и чего ждать от гостьи.

– Ну, хорошо. Видимо мне нужно самой себя представить. Думаю, Павел сам обо мне не упоминал. Наверное, вообще умолчал о моём существовании, хитрец, – она снова лукаво посмотрела на Пашу и, играя, погрозила ему пальчиком. – Меня зовут Анастасия, я супруга Павла, которую он бросил одну в холодном Красноярске.

Мы по прежнему не знали, как правильно повести себя.

– Ну, да ладно. Я приехала сама.

– Может чаю? – Лиза взяла в руки большую жестяную кружку.

Жена посмотрела на кружку и на Лизу одним долгим многозначительным взглядом и ничего той не ответила. Вместо этого она весело обратилась к Паше:

– Ну, Павел, что же ты молчишь? Представь мне своих друзей.

– Ты зачем приехала? – вместо этого спросил Павел.

– Ну, ты же, дорогой, по телефону разговаривать не желаешь. А ведь у нас есть не улаженные семейные дела.

Женщина приторно улыбнулась, но голос её стал более холодным.

– Я же сказал тебе по телефону, что … – Паша осёкся на секунду, буд-то дыхание перехватил, – не согласен на твои условия.

Губы женщины, сидящей в кресле, сжались в тонкую линию, а лицо в огромных очках стало больше походить на какое-то хищное насекомое. Несколько секунд она напряженно молчала, готовясь, как мне показалось, совершить бросок в сторону своей жертвы. Но потом всё-таки засмеялась:

– Ну не стоит, думаю, это обсуждать в таком широком кругу людей, которые не в курсе наших с тобой дел.

– Это моя квартира. Не твоя, – глубокий баритон Паши, трусливо и неровно выходящий из его груди, делал его ещё более жалким.

И видимо от этой жалкости своей жертвы она не выдержала.

– Я в неё вложила весь свой вкус, и время, и силы! Я! – женщина вскочила и, уже не сдерживаясь и не заботясь о приличиях, кричала прямо в лицо Паше.

– Я превратила твою старую убогую конуру в нормальное место для жизни, я днями ходила по салонам, подбирая шторы, декор, сантехнику, мебель! Ты мне хоть как-то помог? Или похвалил мой вкус? Всё, что есть в квартире, куплено мною!

– Но, на деньги, заработанные мною, – опять несмело вставил Паша.

– А благодаря кому ты их зарабатывал? Где бы ты был, вообще, сейчас? Кем? Я устроила тебя в театр! Я продвинула тебя на ведущие партии! Ты был моей инвестицией в наше семейное будущее, которое я строила! Но ты так и не стал достойным мужем! Мямля и тряпка! А теперь предлагаешь мне отказаться от всего и отдать тебе?

Тонкие черты лица её напряглись, кровь оттекла, обострив побледневшие щёки и подбородок. Ей так хотелось унизить стоящего перед ней человека, что она теперь только наслаждалась присутствием посторонних людей. Пусть теперь и они знают то, что переживает по отношению к нему она. Говорить гадости в лицо, если переступить невидимую черту своих привычек и воспитания, – это наслаждение, хоть мимолетного, но всё-таки превосходства.

– Забирай всё. Но квартира всегда моей была.

– Как ты предлагаешь: вырвать камин из стены? Или итальянское джакузи в ванной забрать? А лепнина или люстра, которая делалась на заказ под конкретную комнату? – её было не остановить. – О чём ты говоришь? Мог бы быть просто благодарен мне и побыть хоть чуть-чуть джентльменом. Ведь, если я уйду, я останусь ни с чем. Всё, что я делала, я делала для нас двоих!

– Ты делала для себя. И оно мне никогда не было нужно.