Дмитрий Семеник - Насилие не сломает нас!

Часто, особенно когда речь идет о сексуальном насилии над подростками, у человека возникает и чувство стыда, и чувство вины одновременно, поэтому он может скрыть случившееся. Для того чтобы помочь, ему следует объяснить, что об этом можно и нужно говорить, хотя и не со всеми.

– Значит, надо понять, какие первичные проблемы стоят за очевидными, но вторичными проблемами?

– Да. Это можно сделать только с помощью психолога, психотерапевта. Самоисцеление или самопомощь малоэффективна, а иногда опасна. Ведь травма – это крайне опасная вещь. Есть психологи, которые с травмой вообще не работают, потому что это требует специальной подготовки и высокой квалификации. Душа человеческая чрезвычайно ранима, поэтому требует бережного и ответственного обращения.

Сложность заключается в том, что неприятный опыт мы пытаемся вытеснить, проще говоря, забыть. У человека есть врожденный механизм защиты от тяжелого опыта. Этот механизм работает на приспособление, на адаптацию. Он на бессознательном уровне нашептывает человеку: «забудь, не трогай, не вспоминай, просто приспособься». Человек таким образом как будто отказывается переживать тяжелый опыт.

– А что вы подразумеваете под словом «переживать»?

– Это психологический термин, подробно разработанный в наши дни психологом-терапевтом Ф. Е. Василюком. Переживание – это специфическая деятельность. Не просто состояние трепетания, слез, страха, а именно деятельность. И особенность переживания заключается в том, что это тяжелый эмоциональный опыт. Опыт, через который непременно надо пройти. Переживание – это нелегкий труд.

В чем отличие детской психики от зрелой? В том, что взрослый знает свои силы, обладает ресурсами, используя которые, он может справиться с тяжелыми ситуациями. У ребенка же силы и ресурсы ограничены, он не способен выдержать сильный стресс. Ребенок просто-напросто отказывается переживать, и это естественно. Поэтому-то ребенок и забывает травмы. Взрослый может выдержать намного больше, чем ребенок. И то, что он выдерживает, есть про-живание, или пере-живание опыта.

Для переживания существуют определенные процедуры – народные (древние) и современные (психологические). В древности как горе переживали? Стенали, плакали, причитали, молились. А еще выражали горе физически, например, на Востоке принято выдирать волосы; на Руси кричали, голосили. Нанятые плакальщицы причитали, голосили, и их плач помогал плакать близким покойного. Бывает, в состоянии шока, теряя близкого, некоторые люди и хотели бы поплакать, да слез нет. Словно душа сжимается и остается в некоем окаменелом состоянии очень долго. Так вот, плакальщицы своими причитаниями заставляли душу раскрыться и слезами излить горе. Русское выражение «излить горе» – очень хорошее, потому что слезы помогают про-живать горе, проживать боль, проживать унижения.

Кроме слез, есть еще один способ выразить горе – излить словами. Скорбь, боль утраты можно выразить письмом, можно молитвой. Как правило, в горе человек обращается ко всем этим способам выразить свои чувства. Рассказать о своем горе другому, – именно это значит «поплакаться в жилетку», – тоже хорошо. Вообще человеку, пережившему насилие, очень важно кому-то рассказать, хотя бы раз. Рассказать полностью, без утайки.

При этом от слушающего не требуется никаких специальных знаний, только готовность быть рядом и слушать страшный рассказ. Здесь есть опасность, потому что друг, родственник или кто-то еще, воспринимая рассказ другого, чувствует вину из-за того, что ничего не может сделать. А он на самом деле ничего не может сделать, да и не должен. Но вот это чувство вины заставляет его говорить всякие глупости. Например: «Не обращай внимания». Как же не обращать внимания, когда человеку больно? Это способ «обесценивания травмы», и он приносит вред. Или: «Не бери в голову». Другими словами – не живи, не думай и не чувствуй. Но ведь человек, переживший насилие или какое-нибудь горе, все время пытается не чувствовать – или что хуже – перестает чувствовать, думать, потому что ему страшно. И слова «Не бери в голову» – отдаляют исцеление.

Большая беда, что человек, переживший насилие, отказывается чувствовать свое горе. Мы чувствуем все одним «органом» – сердцем, душой. Отказываясь чувствовать боль, мы перестаем чувствовать и радость. Постепенно человек приходит в состояние «окамененного бесчувствия». Человек становится как бы каменным и бесчувственным, он перестает к чему-то стремиться, чего-то хотеть. У него внутри образуется пустота, которую он болезненно переживает. Развивается депрессия и нежелание ничего делать – ни есть, ни жить, ни работать, ни любить. И это тоже может быть последствием травмы.