Игорь Гришин - Боевое искусство стратегии. Русский стиль. 9 изящных решений

В отличие от Ленинграда и Волхова, Курская дуга была местом, где у командования Красной Армии был стратегический выбор: наступать либо обороняться. Эта альтернатива являлась сильнейшим фактором беспокойства. В том числе, советского Главковерха И.В. Сталина. По мнению русского командования оба варианта были приемлемы для Красной Армии, однако, приносили одинаково непредсказуемый эффект.

Как же в этой ситуации поступило советское военное руководство? Им было найдено изящное решение: не выбирать, а «смотреть в оба», прислушиваясь к выбору противника. Пока на фронте в районе Курской дуги сохранялась альтернатива, командование Красной Армией не принимало решений на наступление [43] Хотя такие предложения поступали от некоторых советских генералов. , а внимательно следило за действиями германских войск. Альтернатива была следующей. Если командование Германии отказывается от наступления на курский выступ, то Красная Армия переходит здесь в наступление, используя его как выдвинутый на запад плацдарм. А если германское командование примет решение проводить наступательную операцию, то Красная Армия встретит врага на заранее подготовленных оборонительных рубежах.

Освободившись от груза ответственности по принятию решения о наступлении на этом направлении, советское командование сосредоточилось на других задачах. Таких как накопление сил, оборудование тыловых районов, разведка, партизанское движение, формирование и обучение подразделений. То есть, было сэкономлено, во-первых, время [44] Экономия времени – это возможность сделать что-то ещё, возможно, очень важное. Экономия времени в Го означает возможность поставить камень, то есть что-то изменить. Экономия времени, безусловно, самая ценная из возможных. , а, во-вторых, ресурс стратегии (духовные, эмоциональные и интеллектуальные силы) [45] Знаменитый древнекитайский стратег Чжугэ Лян на примере своей последней войны показал, что ресурс стратегии ограничен. Чжугэ Лян не мог взять приступом крепость, в которой оборонялся другой великий древнекитайский стратег Сыма И. Все стратагемы Чжугэ Ляна оказывались разгадываемы. Сыма И никак не «попадал на крючок». К примеру, Чжугэ Лян прислал Сыма И послание и закрытый ларец. Сыма И, не читая, сжёг послание и немедленно приказал выбросить ларец. В итоге Чжугэ Лян перестал спать, пытаясь найти «формулу победы». Так он не спал около 100 дней, в результате чего оказался на краю гибели. Его ресурс стратегии был исчерпан. Перед смертью он подготовил последнюю стратагему для отвода ар мии с наступательных рубежей, которую передал своим помощникам. Благодаря этой последней стратагеме своего военачальника, армия Чжугэ Ляна так искусно уходила с позиций, что Сыма И был уверен, что её ведёт сам Чжугэ Лян. Хотя, конечно, через шпионов до него дошли слухи о кончине полководца. , который всегда тратится на принятие таких сложных решений как наступление. Ведь цена ошибки может быть непомерно высокой.

Имея равные альтернативы, не стоит торопиться определять свою позицию. В этом и состоит изящное решение: не спешить выбирать за конкурента.

Если выбирает он, то мы экономим силы и время, не растрачивая их на проведение сложных аналитических расчётов по выбору решения. А это важная экономия. Ведь ресурс стратегии есть лишь у стратегов и лидеров. Более того, появляется возможность действовать на других срочных участках, которые требуют немедленного вмешательства.

Конечно, существует риск того, что в будущем может выявиться непросчитанное негативное последствие решений конкурента. К примеру, для Красной Армии на Курской дуге такой риск состоял в том, что она могла не выдержать натиск германских войск. Правда, с такой же вероятностью Красная Армия могла провалить и наступление.

Русское командование в операции под Курском повело себя стратегически, так как выбрало оборону только потому, что германское командование выбрало наступление. То есть, вся тяжесть выбора целиком легла на германское командование. О том, каковы были эти нагрузки, свидетельствуют воспоминания германских военачальников.

Гейнц Гудериан, генерал-инспектор бронетанковых войск Вермахта, записал свой разговор с Адольфом Гитлером после одного из совещаний в ставке. В повестке дня снова стоял вопрос: наступать или обороняться под Курском. Мнения генералов разделились. Гудериан и Модель категорически выступали против наступления. Фельдмаршал Эрих фон Манштейн занял сложную позицию (уже тогда у него были трения с Гитлером по стратегическим вопросам войны). Манштейн говорил, что наступать можно, но немедленно, так как это нужно было сделать ещё две недели тому назад. А если решение будет затягиваться, то наступать не следует. Ближайшие советники Гитлера, такие как начальник штаба Верховного главнокомандования Вооруженных Cил Вильгельм Кейтель и начальник штаба Сухопутных войск Германии Карл Цейцлер настаивали на наступлении в любом случае. Окончательное решение должен был принять сам фюрер.