Первая подсказка к достижению была раскрыта мне в том же году. Меня познакомили с очевидной, но почему-то упущенной мной из виду техникой сознательно соединенного дыхания. Сознательно соединенное дыхание – это практика намеренного дыхания без значительных пауз между нашими вдохами и выдохами. Другими словами, в нем нет промежутков без дыхания.
После моих первых нескольких сессий сознательно соединенного дыхания я понял, что использование этого метода производило увеличивающееся чувство благополучия, накопленного через увеличенное личное присутствие. Также, по причинам, которых я тогда не понимал, это дыхание способствовало постепенному, но постоянному уменьшению моей физической боли. Впервые за долгие годы я испытал проблеск надежды на действительное излечение болезни Хортона, от которой я страдал.
Эти дыхательные сессии также приводили к взрывным инсайтам. Например, позволяя мне переживать моменты отсоединения от происходящего в моей ежедневной рутине, эта естественная дыхательная практика помогла мне отчетливо определить для себя разницу между тем, чем Присутствие является на самом деле, и моим растущим человеческим опытом. Я не обладал необходимым восприятием, чтобы разграничить эти понятия, до того, как начал сознательно соединять дыхание. Я был настолько опутан повседневным опытом, что то, через что я проходил, стало началом и концом всего, с чем я отождествлялся.
Вследствие применения этой дыхательной техники я начал замечать, что каждый раз, когда я сталкивался с Присутствием, я чувствовал целостность и полноту бытия. Это был опыт безусильного спокойствия, полной гармонии со всем, что происходило в моей жизни. Я осознал, что в корректировке нуждалась не моя суть, а мой разворачивающийся физический, ментальный и эмоциональный опыт , который стал неуравновешенным. Представление о том, что «наше Присутствие требует исцеления», оказалось смешным.
Используя сознательно соединенное дыхание, чтобы больше присутствовать, я наконец обнаружил, что начал принимать решения, которые восстанавливали мое чувство благополучия. Например, я начал отвечать на ситуации, а не реагировать на них. Этот единственный простой сдвиг в моем поведении затронул буквально все грани моего опыта. Мои встречи с миром и людьми вокруг меня стали проявляться со все большей гармонией и комфортом.
Одновременно продолжала отступать моя болезнь. После долгих лет страданий от непрекращающейся неврологической агонии, а также фрустрации, беспокойства, гнева, горя и депрессии, которые она сеяла, я впервые почувствовал, что есть свет в конце этого тоннеля.
Меня осенило, что не существует более исцеляющего инструмента в моем распоряжении, чем сознательно соединенное дыхание и осознание Присутствия, которое эта техника вызывает. Чтобы узнать больше об этом инструменте, я начал обучать этой дыхательной технике других людей, внимательно наблюдая за эффектами.
Другим ключевым инсайтом, посетившим меня, стало то, что мое намерение исцелить себя – то есть «избавиться от своего дискомфорта» – было ошибочным. Возможно, именно поэтому мне не удалось преуспеть в этом, несмотря на все мои усилия. Со временем я отказался от использования слова «исцелить» – из-за идеи, стоящей за ним, что что-то не так и должно быть исправлено. Вместо него я начал использовать слово «интегрировать», для меня это означало, что есть бессознательная часть моего опыта, та часть моего опыта, которой я сопротивлялся, которую контролировал и усыплял, но которая просила быть включенной в целое. В то время как исцеление ощущалось как исключение чего-то из моего опыта, интеграция ощущалась включением всего, что я испытывал.
Эти важные моменты, посредством которых я был представлен осознанности настоящего момента, стали критериями, по которым я анализировал последующие исследования искусства интеграции. Если что-то из того, что я исследовал, способствовало увеличению осознанности настоящего момента, я принимал это как что-то подлинное. Если не способствовало, я больше не тратил на это время. И по сей день переживание осознанности настоящего момента остается моим верным компасом, который помогает мне отметать неэффективную деятельность и разрекламированные, но бесполезные методы, которые являются лишь показухой.
В дополнение к практике сознательно соединенного дыхания я также начал исследовать парадигму шаманизма. На протяжении четырех лет я обучался на Хранителя Огня в Церкви Пейота коренных американцев. Через границу Аризоны я отправился в Мексику, где участвовал в церемониях с «живыми предками Пути Пейота», индейцами Уичоли. Я не упускал любой возможности использовать себя в качестве лаборатории для экспериментов с активацией осознанности настоящего момента, и мой последовавший за этим опыт стал ареной для наблюдения эффектов моего присутствия.
Читать дальше