Майя Дубовицкая - Материнство от ада до умиления. Я боюсь своего ребёнка

Благополучно пролежала две недели и вышла на волю всё ещё беременной. С работы меня к тому моменту уже уволили, да я и возражать не стала: неофициальное трудоустройство не сулило декретных. Искать новую работу было глупо и нечестно: всё равно через несколько месяцев уходить, да и внимание моё было направлено на ребёнка, а не на финансовый фактор.

Совет-урок. Если ты чего-то желаешь слишком страстно – переключись на другую деятельность! Особенно если дело касается ребёнка. Отпусти это желание и займись другими сферами своей жизни. Как только сила страсти ослабеет – желание обязательно сбудется!

В дальнейшем всю свою беременность я прислушивалась к телу, к ребёнку. Каждую неделю ходила к врачу, послушно сдавала кровь и другие странные анализы. Не задумывалась ни на секунду об их необходимости: сказали «надо» – значит, действительно, НАДО! Я пила витамины, которые прописала гинеколог, соблюдала все рекомендации терапевта по питанию и прогулкам. Да-да, я гуляла каждый день по несколько часов.

Я была очень правильной беременной. Потому что за этой правильностью скрывался невероятный страх снова пережить потерю ребёнка. Я просыпалась каждое утро и бежала в туалет проверить, а точно ли я беременна? Выходила с облегчением: нет крови – значит, я ещё беременна.

УЗИ ждала как благословения свыше и плакала, видя шевеление малыша. К слову сказать, показатели были прекрасные: результаты всех анализов, развитие, размер и положение плода радовали. «Всё в норме. Всё в порядке», – эти фразы говорили мне все врачи во время беременности.

И тем не менее я скрывала своё положение до последнего. Это было не просто суеверие, а реальный осязаемый страх снова оказаться в больнице и потерять ребёнка. Тело однозначно откликается на тревоги хозяина: у меня живот появился только месяце на шестом – это где-то 25-я неделя.

Однажды в танцевальной школе меня остановила одна девушка и громко спросила: «Майя, ты что, беременна?» Я замерла и ничего не ответила ей. Потому что в памяти всё время был тот самый эпизод с женщиной, у которой плод замер на девятом месяце.

Многие мамочки радостно ходят по магазинам и с умилением покупают одежду для будущего малыша. Для меня это была пытка. Я так и не смогла приобрести ни одной вещички для Кирилла. У меня был список необходимого, который дала мне приятельница, и я попросила свекровь купить всё по этому списку. «Может, тебе самой хочется выбрать – что больше понравится?» Я только мотнула головой в ответ на этот вопрос.

Из одежды для беременных я купила себе только самое основное: колготки, нижнее бельё, чулки для родов – это по рекомендации флеболога. Одежду я носила свою, какие-то широкие кофточки взяла у мамы, что-то дали приятельницы.

Помню, как я пришла в магазин для беременных, померила потрясающие джинсы серого цвета с розовыми цветами, покрутилась у зеркала, любуясь собой. А потом вздохнула и ушла из примерочной с пустыми руками. Мне было невероятно сложно купить что-то себе: это как признать своё положение беременной.

А ещё я так и не смогла придумать имя своему первенцу. Муж предлагал разные варианты, но я от всех отказывалась.

«Хоть Жопой назову – главное, родить здорового ребёнка!» Я пережила потерю первого малыша и считала, что одежда, имя и прочие атрибуты – это просто лишнее. Всё, что касалось внешнего, для меня будто прекратило иметь значение. Жизнь и здоровье – это основное.

Осознание из настоящего.

Каждая беременность уникальна и индивидуальна. Мне кажется, что женщине следует больше прислушаться к себе: чего хочется именно ей? Кто-то страстно желает рассказать о своём положении: похвалиться, похвастаться, поделиться радостью. А кому-то не хочется ни слова об этом говорить!

Со второй беременностью я встала на учёт в самую обычную женскую консультацию, где мне сказочно повезло с гинекологом – Сукасян Евгения Робертовна. Я регулярно посещала её. Даже кажется, что на приём я ходила дважды в неделю, не меньше! И большинство своих страхов обсуждала только с ней.

Однажды я закрывала зонт, и он сильно ударил меня в живот. Я еле дожила до приёма: решила, что повредила ребёнка. Я влетела в кабинет бледная, с огромными глазами и поведала о своей беде. Евгения Робертовна ласково-снисходительно улыбнулась и объяснила мне, что малыш защищён от таких ударов, что ему ничего не грозит.