Вадим Гурангов - Искатели приключений на…

– Ну, за вторым рождением! – торжественно произнес он голосом Булдакова.

Ребята закрыли глаза и начали медленно дышать. Темп музыки был очень быстрый, поэтому уже очень скоро они вдыхали и выдыхали в том ритме, который задавали удары барабана. Тараканов и предположить не мог, что можно дышать с такой фантастической скоростью. Он не понимал, где вдох, а где выдох, и вообще не понимал, что с ним происходит. В состоянии бескрайнего блаженства Вовка, с удивлением для самого себя, начал изобретать невероятные вещи, выдыхивая носом различные ритмы. Краешком сознания он уловил, что и Серега занимается тем же самым. Ритмы были сложные, но Вовка их видел внутренним зрением. Они представляли собой светящиеся контуры. Тараканов видел, как на четыре вдоха-выдоха слева направо восходил золотистый полукруг, разделенный четырьмя узлами, а затем, на следующие два вдоха-выдоха, под полукругом появлялся крест, напоминающий диагонали квадрата. Вовка понимал, что не сбивается со столь сложных ритмов на фантастической скорости только благодаря тому, что «видит» свое дыхание.

В какой-то момент у Вовки закололо в сердце, причем с такой силой, будто в него воткнули острую иголку. Тараканов вздрогнул, испугался и на долю секунды задумался, прекратить пранаяму или продолжить. Ему вспомнилось, как недавно он прекратил форсированное дыхание из-за неприятных ощущений в горле, а потом сожалел об этом и убеждал себя в следующий раз идти до конца. Поэтому сейчас Вовка решил просто снизить темп и глубину дыхания. Перейдя на поверхностное дыхание, он направил в сердце мягкий поток энергии, лаская его и говоря: «Не бойся, малыш! Ни с тобой, ни со мной ничего страшного не случится! Понимаешь, пора перейти на другой энергетический уровень игры». К удивлению Вовки, боль стала быстро затихать, а вскоре и совсем исчезла.

Тараканов задышал с новой силой, но через несколько минут боль проникла в почки, а потом в печень. Тело буквально кричало Вовке: «Прекрати! Так нельзя надо мной издеваться! Я сейчас умру!». А Тараканов, переходя на умеренный ритм, успокаивал его: «Не бойся, не бойся! Потом само же благодарить будешь. Вот увидишь, каким сильным ты станешь!» Боль опять отпустила. Вовка еще больше взвинтил темп дыхания, подпрыгивая и приплясывая. В теле все больше и больше стал раздуваться какой-то пузырь, пока, наконец, неожиданно не лопнул. В ушах прогремел взрыв, от которого, казалось, лопнули барабанные перепонки. Тараканов перестал слышать музыку. Ему почудилось, что время остановило свой бег. Вовку затопила волна восторга и ликования! Стало вдруг необыкновенно легко, приятно и комфортно. Такой легкости он не испытывал никогда в жизни! Тела не было. Тараканов был везде и нигде одновременно. Он был волной, энергией – вне всяких границ и пределов.

Сколько времени Вовка находился в этом состоянии, оценить невозможно. Постепенно возвращалась музыка. Она стала появляться откуда-то издалека, приближаясь и усиливаясь. Наконец, Тараканов вернулся в привычное состояние восприятия звуков. Он обнаружил, что продолжает дышать в неимоверно быстром ритме. Смысла продолжать пранаяму Вовка не видел. У него было ощущение, а точнее – знание, что на сегодня хватит – он сделал все, что мог, и получил потрясающую награду.

Вовка открыл глаза. Серега продолжал неистовую пляску. Тараканов тихонечко произнес:

– Хорош, Серега! Прекращай…

Серега постепенно остановился и медленно открыл глаза. И тут же бросился с объятиями на Вовку. Тараканов прекрасно понимал состояние друга. Они обнимались, кричали «Ура!», прыгали, радовались и улюлюкали, как дети.

На шум с кухни прибежала Юлька.

– Вы чего? – перепуганно спросила она.

– У ребят настоящее второе рождение, они продышали смерть! – уверенно ответила Наташка. Она уже сидела, прислонившись спиной к стене.

– Как будто на том свете побывали и вернулись, – подтвердил Серега.

Вовка и Серега были мокрые с головы до пят, хоть трусы выжимай. Посмотрев на пол, друзья расхохотались – на ковре было большое мокрое пятно от их трудового пота.

– Сколько же времени мы дышали? – поинтересовался Вовка.

– Судя по музыке, где-то час двадцать. Уже закончился «Younger Brother», опять начался «Shpongle».

– Вот это да! – присвистнул Тараканов. – С ума сойти…

– Жалко, что я вырубилась, – посетовала Наташка. – Ну, уж в следующий раз без меня дышать не дам, сформирую намерение устоять. Мне интересно теперь ваше состояние изучить. Чувствую, что это покруче вылетов. А то рванете в неведомые дали, от вас и след простынет.