Джон Гриндер - Истоки нейро-лингвистического программирования

Мы также принимали участие в социально прогрессивных действиях, таких, например, как закрашивание окошек парковочных платежных автоматов с целью предотвращения попыток взимать деньги за парковку на территории кампуса.

Еще до нашей встречи Фрэнк и Ричард организовали занятия по гештальт-терапии и проводили группы людей (в основном студентов университета, но иногда к ним присоединялись и другие жители Санта-Круза) через процессы гештальта, разработанные Фрицем Перлзом, автором этого особенного метода личных изменений. Подробности моего знакомства с Фрэнком и Ричардом я уже описывал в книге «Шепот на ветру», поэтому здесь я привожу лишь небольшой отрывок.

«В один весенний вечер в начале семидесятых годов ко мне неожиданно постучали в дверь, что отвлекло меня от чтения учебника по монополистическому капитализму, который я тщательно изучал, пытаясь углубить мое понимание экономики – я готовился через несколько месяцев читать курс экономики в колледже Кресдж Калифорнийского университета в Санта-Круз. Открыв дверь, я с удивлением увидел студента четвертого курса Ричарда Бендлера. Я пригласил его войти, несколько удивленный, зачем он хотел меня видеть. Вообще визиты студентов не были необычны, поскольку вновь основанный колледж (Кресдж) предоставил территорию для жизни и обучения, где могли жить (в принципе) и студенты, и преподаватели.

Я познакомился с Ричардом несколькими месяцами раньше при его вступлении в Т-группу (так называемую группу встреч – это название было семантической ошибкой людей из Национальной тренинговой лаборатории); это была одна из первоначальных американских групп

психотерапии, за которую я нес ответственность в качестве сотрудника факультета. Между нами сразу же установился раппорт – оба мы быстро почувствовали, что у нас есть ряд общих паттернов, в том числе потребность любой ценой избегать скуки.

До этого момента наше общение было довольно ограниченным, и хотя приносило нам удовольствие, никак не обещало того высокопродуктивного и даже революционного сотрудничества, какое возникло позже. Это общение состояло главным образом в такой деятельности как закрашивание окошек на счетчиках автостоянки, чтобы помешать полицейским Калифорнийского университета налагать штрафы за неправильную парковку; странные психические игры на регулярных собраниях Т-группы; шумные выходки на митингах против вьетнамской войны; и собирание местных трав вокруг Санта-Круз.

В этот памятный вечер Ричард быстро переходил с одного предмета на другой, в его обычной занимательной манере, не обнаруживая, с какой целью он нанес мне визит – если у него вообще была такая цель. После того как мы приятно провели минут двадцать в шутливой беседе, он вдруг встал и собрался уходить. Я проводил его до двери, мы остановились, и тут он с не характерным для него смущенным видом спросил меня, не хотел ли бы я его проводить. Дальше он рассказал, что он со своим другом Фрэнком Пьюселиком ведет недалеко отсюда группу гештальт-терапии, и пригласил меня ее посетить. Он сказал, что, может быть, мне будет интересно увидеть эту группу. Это приглашение меня удивило. Я поблагодарил его и объяснил, что не намерен участвовать ни в какой терапии. Кроме того, хотя у меня не было никакого опыта в этих делах, мне было ясно, что один из главных результатов терапии состоял в приспособлении людей к социальному, экономическому и политическому контексту, в котором они подвергаются эксплуатации, более того, как убежденный революционер, я был уверен, что такая деятельность (терапия)является в высшей степени контрреволюционной. Я терпеливо объяснил ему, что приспособление людей к несправедливой системе приводит к отрицательному результату, снижая революционный потенциал.

Такой ритуал – визит, завершавшийся приглашением посетить группу гештальт-терапии – повторялся несколько раз в течение ближайших недель, пока, наконец, я не спросил его, что может получиться, по его мнению, из моего визита. Он сбивчиво объяснил мне, что слушал в моих лекциях подробные, пространные и точные описания процессов естественного языка (моя докторская диссертация по трансформационной лингвистике) и его отношения к структуре человеческой психики. Он рассказал о своих разочарованиях от работы в группе гештальт-терапии, несмотря на то, что он и Фрэнк были превосходными гештальт-терапевтами; их настоящая цель состояла в том, чтобы научить других делать то, что они делали, но в этой части своего предприятия они пока что полностью провалились. Ричард надеялся, что я сумею описать то, что они делали, чтобы они могли обучить искусству гештальта других.