Ирина Белашева - Измени жизнь, оставаясь собой. Личный ребрендинг

Перфекционистов сразу видно на тренинге. Когда дается игровое задание, оно дается без уточнения критериев. Например, изобразите идеального специалиста. Вообще. Или идеального руководителя. Тоже собирательный образ. Но всегда находится пара-тройка человек, которые подходят и спрашивают: «А какие качества обязательно надо отразить? А что вы будете оценивать? А что вы хотите, чтобы мы сделали?» То есть те, кто сразу спрашивает: «А скажите, как правильно? А каковы критерии?» И есть люди, которые заранее, за три хода просчитывают, что хочет услышать тренер. И всем своим видом они, кажется, говорят: «А теперь поставьте мне пятерку, наконец! Скажите, что я молодец!» Я обычно в таких случаях говорю: «Молодец, зачет!» Показывая, что я могу поиграть в эту игру, но это всего лишь игра. Потому что знать, как надо, правильно ответить, получить пятерку и действовать в реальной жизни – не одно и то же.

Как говорится, есть гуру, а есть «пригурок». Перфекционист всегда ждет, что скажет гуру. Во всех дзен-буддистских притчах именно перфекционисты получают самое большое количество палок, тумаков от учителей, которых они донимают вопросами: «А как же правильно на самом деле?» Потому что суть не только восточной философии, но и любых других духовных исканий, в том, что ответ человек должен найти сам. И единственного правильного ответа для всех не существует, для каждого он свой собственный. А для этого нужно соприкоснуться со своей внутренней природой, понять, что правильно для тебя одного. Что для перфекциониста почти нереально.

Одна моя знакомая перфекционистка, чтобы сохранить первозданный вид своих белых сапог, придумала по дороге к гаражу поверх сапог надевать что-то типа медицинских бахил.

В школе и институте перфекционисты – отличники, на работе – «наши маяки», они проходят самые строгие отборы и устраиваются работать в лучшие компании. На работе они все делают в срок и тщательнее других, они не подведут, на них всегда можно положиться. Они остаются работать сверхурочно, их можно отозвать из отпуска в любой момент. Если это женщины, они тянут на себе мужа, детей, родителей, они стремятся не только преуспеть на работе, но и быть безупречной матерью, прекрасной женой, лучшей из дочерей. Перфекционистов особенно много в крупных городах, ведь «полюбить – так королеву, а украсть – так миллион», а уж жить – так в столице, не меньше. Они идут с безупречными стрижками, в выглаженных костюмах, они никогда не имеют лишнего веса или дурных привычек. У них всегда чистая машина, сверкающая обувь, они даже могут позволить себе ходить в белой обуви (одна моя знакомая перфекционистка, чтобы сохранить первозданный вид своих белых сапог, даже придумала по дороге к гаражу поверх сапог надевать что-то типа медицинских бахил).

Казалось бы – такими надо быть всем! Однако не все так просто и безоблачно. Потому что перфекционисты тоже плачут. Причем гораздо более горючими слезами, чем беззаботные неудачники.

Философ Георгий Гурджиев в свое время проводил эксперимент на разотождествление, который вы легко можете повторить прямо сейчас, чтобы понять, как уязвим перфекционист. Возьмите обычный одноразовый стаканчик. Поставьте его на пол. И если вы хотите понять, что чувствует перфекционист, представьте себе, что этот бумажный или пластиковый стаканчик и есть вы с отличными оценками по всем предметам. Это ваши амбиции, ваши достижения. И вдруг кто-то очень резко наступает на стаканчик, и он с громким хлопком разлетается по швам. Если вы лишь посмеялись – мол, это же просто стаканчик, а я вот он весь! – мои вам поздравления. Но что в этот момент может испытывать перфекционист? Боль и ужас. Потому что границы перфекционистов находятся снаружи. Такие люди не подчиняются прихотливым законам окружающего мира, отдаться течению – не для них, они строят мир по своим чертежам и своим представлениям, они считают, что все зависит от них самих. Перфекционистов, конечно, можно уважать за активную жизненную позицию, но опасность в том, что эта активная жизненная позиция не признает реальности. Они не понимают, что идеал недостижим. Что всегда, когда ты поднимаешься на какую-то ступеньку, оказывается, что выше есть и другие ступеньки.

Когда я была маленькой девочкой, имелся герой-сосед, на которого бабушка показывала пальцем и говорила: «Посмотри на Борю! Он получит в школе медаль, читает книжки, он хорошо себя ведет, не то, что ты!» Помню, я долго чуть ли не молилась на Борю, думала – вот же какой мальчик, талантливый и старательный, и почерк у него такой, что можно сразу выставлять на витрину. И вдруг однажды я увидела, как Боря сидит во дворе и рыдает горючими слезами. Мне было лет восемь, а ему – десять. На мой вопрос, что случилось и могу ли я ему чем-то помочь, он ответил, что помочь ему уже не может никто. Я подумала, что у него произошла какая-то трагедия. По моим тогдашним понятиям это могла быть, например, гибель щенка, не меньше. Но когда я узнала, что случилось у Бори, я испытала первый в моей жизни переворот в сознании. Оказывается, Боря, обедая в столовой, пролил кисель на свой дневник, а поскольку дневник заводится один раз на весь год, теперь мальчик был обречен весь год пользоваться дневником с кисельными пятнами. Я искренне посочувствовала Боре и даже предложила крамольные варианты выхода из ситуации – вырвать страницу или потерять дневник. Боря посмотрел на меня круглыми глазами и явно не понял сути моего предложения. Долгое время я считала, что это такая особенность Бори. Такой странный, начитанный мальчик из интеллигентной семьи, имеющий, скорее всего, проблемы с общением. Но чем чаще я встречалась с перфекционистами, тем больше я стала замечать, что они все похожи друг на друга.