Антонио Менегетти - Введение в онтопсихологию

Как психологи, мы должны установить реальность, которая скрывается за этими мифами.

Сейчас мы не будем углубляться в эту проблему и пытаться найти решение [29] О негативной и вампирической психологии см.: Менегетти А. Клиническая онтопсихология. Указ. соч.; Менегетти А. Проект «Человек». Указ. соч. . В этой лекции я остановлюсь на общих аспектах негативной психологии, которые вы должны распознавать при работе с конкретным клиентом.

В моей клинической практике нередки случаи, когда больной быстро выздоравливал, если его удавалось отдалить от определенной среды или конкретного человека.

На предыдущих лекциях я уже говорил о языке нашего организма и существовании семантического поля. Если сорвать с дерева лист и бросить его на землю, то он засохнет в течение одного дня. Но если листок надломить и оставить на дереве, то он будет засыхать дольше, может быть, два или три дня, в то время как живые листья в непосредственной близости от него потеряют часть жизненной силы. Дело в том, что мертвый лист продолжает поглощать энергию, и живой лист должен производить ее для себя и для умирающего листа.

Существует язык общения между человеком и растениями. У растений особая чувствительность к негативному человеку. Так, в присутствии определенных людей некоторые растения вянут, хотя и получают достаточно воды; у других же людей они активно растут.

Между человеком и животными тоже существует язык общения: животное всегда выражает бессознательное своего хозяина. Этим я не хочу сказать, что человек, живущий в согласии с растениями и животными, совершенен и позитивен. Можно лишь утверждать, что этот человек витален по отношению к растениям и животным. Нужно еще доказать, витален ли он по отношению к людям.

Например, когда я утверждаю, что мать негативно влияет на сына, то я имею в виду, что взаимодействие между ними является наихудшим по своему характеру. В той мере, в какой мать совершенно осознанно любит сына, отказываясь от себя во имя другого человека, жертвуя всем ради него, в той же мере она губит и насилует объект своей полной самоотдачи и любви.

Я анализировал явление негативности в семейной жизни. Приведу два случая, которые мне особенно запомнились. В первом дело происходило в очень богатой семье: отец был инженер, мать – преподавательница, жили они в прекрасном доме. Внезапно у их сына двадцати двух лет начались серьезные проблемы со здоровьем. Родители испробовали все средства, начиная от религии, заканчивая психологией, пытаясь вылечить его. Наконец они обратились к крупному психологу, который заявил, что его болезнь вызвана недостатком любви со стороны родителей. Он считал естественным, что так как первоначально родители не хотели появления этого ребенка, то в период кризиса подросткового возраста ему стала необходима эмоциональная компенсация. Мать, следуя советам этого психолога, начала окружать сына вниманием и заботой, никуда от себя не отпуская. Он был всегда с ней, дома и на даче. Он даже спал в ее постели. Через двадцать дней сын покончил с собой: в его жизни был максимум аффективного присутствия матери.

Второй случай был связан с молодым человеком из Латинской Америки, который приехал в Рим лечиться от эпилепсии. Через месяц он стал выздоравливать, но в это время из Латинской Америки приехал его психоаналитик (это была женщина, близкая подруга его матери). Целью ее приезда было успокоить его мать, которая волновалась за сына, поэтому она как бы привезла с собой ее эмоциональное присутствие. Мать думала: «Ему, наверное, трудно без меня в чужой стране. Пусть хотя бы его психолог будет рядом с ним, передавая любовь его матери в далеком краю».

До ее приезда у юноши прекратились приступы эпилепсии, но после встречи с психоаналитиком и долгого разговора о матери и семье он внезапно умер.

Я стал анализировать эти явления, потому что не мог понять, почему люди, окруженные такой любовью, так рано умирали.

В своей клинической практике я всегда сталкивался с тем, что если удавалось отдалить молодых людей от семьи, то они немедленно выздоравливали. И сегодня многие из них занимают ведущее положение в обществе.

Но часто случалось и так, что, как только человек выздоравливал, родители уговаривали его вернуться домой. Они говорили, что обо всем позаботятся, что дома будет лучше. Сегодня из тех, кто вернулся, никого нет в живых.

В то время меня обвиняли в том, что я отдаляю подростков от родителей, запугивая их смертью, если они вернутся домой. Но я всего лишь предупреждал их, что, вернувшись домой, они не выздоровеют.