Дэниел Пинк - Новый мозг

Однако самое примечательное в «Потомак-Ярдс» – это то, что в нем нет совершенно ничего примечательного. Такие же уголки потребительского рая можно найти в Америке где угодно, и не только там, они все чаще и чаще появляются в Европе и в некоторых странах Азии. Эти покупательские Мекки – всего лишь одно из ярких доказательств того, что в современной жизни происходят невероятные перемены. Большую часть исторического времени наша жизнь определялась нехваткой материальных благ. Сейчас же определяющая черта социальной, экономической и культурной жизни в большей части мира – изобилие .

Наши левые полушария сделали нас богатыми. Имея в своем распоряжении армию друкеровских работников знания, экономика Информационного века сформировала для большей части развитого мира такие жизненные стандарты, каких и вообразить себе не могли наши предки.

Вот детали, характеризующие нашу эру изобилия:

• Более половины двадцатого столетия основную часть американского среднего класса вдохновляла мечта о собственном доме и собственном автомобиле. Сегодня больше чем две трети американцев владеют теми домами, в которых живут. (Около тринадцати процентов домов, которые сейчас покупают, – это второй дом для семьи [34] Gregg Easterbrook, The Progress Paradox: How Life Gets Better While People Feel Worse (Random House, 2003), 6. В остроумной книге Истербрука содержится также набор других статистических данных, подтверждающих тот факт, что от недостачи мы перешли к изобилию. – Примеч. авт. .) Что же касается автомобилей, то на сегодняшний день в США их больше, чем лицензированных водителей, – а это значит, что у всякого, кто умеет водить, как правило, есть своя машина [35] Данные Бюро транспортной статистики США – 2001 National Household Travel Survey. С ними также можно ознакомиться на сайте:www.bts.gov. – Примеч. авт. .

• Self-storage (бизнес, основанный на хранении лишнего барахла) стал в США индустрией с годовым оборотом в 17 миллиардов долларов – это больше, чем в киноиндустрии. Более того, в некоторых странах эта индустрия растет еще стремительнее [36] John De Graaf, David Wann, and Thomas H.Naylor, Affluenza: The AllConsuming Epidemic (Berrett-Koehler Publishers, Inc., 2002), 32. См. такжеданные на: www.selfstorage.org. – Примеч. авт. .

• Если вещей у нас так много, что их совсем уже некуда девать, мы их просто выбрасываем. Как отмечает исследовательница бизнеса Полли Ла-Барре, «Соединенные Штаты расходуют на мешки для мусора больше, чем девяносто других стран – на все остальное . Иначе говоря, вместилище наших отходов стоит дороже, чем все товары, которые покупают в половине стран мира» [37] Polly LaBarre, «How to Lead a Rich Life», Fast Company (March 2003). – Примеч. авт. .

Однако изобилие привело к парадоксальному результату: триумф Л-ориентированного мышления снизил его ценность. Процветание, созданное им, поставило во главу угла способности менее рациональные и в большей степени П-ориентированные: красоту, духовность и эмоции. Бизнесу уже недостаточно сделать что-то, что будет стоить разумных денег и прилично работать. Изделие должно быть еще и красивым, неповторимым, должно обладать значимостью и удовлетворять тому, что Вирджиния Пострел называет «эстетическим императивом» [38] Virginia Postrel, The Substance of Style: How the Rise of Aesthetic Value Is Remaking Culture, Commerce, and Consciousness (HarpetCollins, 2003). Оттуда же: «Еще важнее, что эстетика оказывается решающим фактором покупательского выбора. Когда мы решаем, на что в следующий раз потратить время или деньги, исходя из того, что у нас уже имеется, и сравнительной стоимости и преимуществ каждого из вариантов, то на вершине нашего списка, скорей всего, окажется то, чем можно полюбоваться, или то, что можно прочувствовать. Нам не надо, чтобы пищи было больше, пусть даже речь идет о ресторанных деликатесах. Мы уже пресытились. Нам нужно, чтобы еда была тоньше и изысканнее, а обстановка, в которой мы ее поглощаем, – привлекательнее. Совершается переход от материального количества к неосязаемому, эмоционально насыщенному качеству». – Примеч. авт. . Возможно, самая яркая примета этого сдвига, которую мы увидели во время семейного выезда в «Таргет», – одержимость среднего класса дизайном. Дизайнеры с мировым именем, вроде тех, кого я упоминал раньше, а также таких титанов, как Карим Рашид и Филиппе Старк, создают любые товары для самых что ни на есть среднестатистических магазинов для средних американцев из среднего класса. «Таргет» и такие же магазины уже продали три с лишним миллиона единиц полипропиленовых мусорных корзинок «гарбо», созданных Рашидом. Мусорная корзина от дизайнера! Попробуйте объяснить это своему левому полушарию.