Александр Соловьев - Психика на гарантии. Самое простое руководство по устройству, уходу и применению

Вдобавок ко всем напастям организм взрослел, и меня, как и многих моих сверстников, преследовали эротические фантазии и связанные с ними состояния, к которым тоже надо было как-то приспосабливаться. Возможно, кто-то из читателей, особенно мужского пола, понимает, о чем я говорю.

А жизнь тем временем подбрасывала такие головоломные задачки, словно их нарочно для меня придумывал некий хитроумный сценарист.

В девятом классе я по уши втрескался в самую красивую девчонку из моей школы. Разумеется, я не осмеливался признаться ей в чувствах, и это еще больше усиливало мою нерешительность и скованность. Случайно встретившись с ней взглядом на перемене, я спотыкался на ровном месте.

Примерно в то же время меня стал донимать один здоровенный парень из десятого класса. Он невзлюбил меня за что-то и при каждой встрече придумывал новый способ поглумиться.

Ух, до чего же он был изобретателен, этот вечно ухмыляющийся толстяк! А я-то даже понятия не имел, как отвечать на его дурацкие насмешки и всякий раз просто стоял и выслушивал их, переминаясь с ноги на ногу, ненавидя и его, и себя, украдкой поглядывая по сторонам: только бы девчонка, в которую я влюблен, не застала меня здесь в эту бесславную минуту.

Постепенно багаж моих неудач и поражений тяжелел, и это настолько меня удручало, что иногда я чувствовал себя буквально на грани кризиса.

Видели голливудские фильмы про юных лузеров, которые терпят невзгоды, а позже ни с того, ни с сего открывают в себе сверхспособности? Так вот, та часть фильма, что про невзгоды, – это обо мне. А вторая – фантастическая – о том, что творилось в моем воображении.

Иногда я думал, что моя жизнь – сплошная катастрофа. Я ведь не знал, что многие в этом возрасте, который называют переходным, тоже страдают от стереотипов мышления и потому испытывают сомнения и страхи, с которыми им предстоит разобраться. Я был глубоко убежден, что мой случай один на миллион, поэтому считал, что мне будет невероятно сложно привести свою жизнь в порядок.

Позже, читая умные книги, внимательно присматриваясь к окружающими, я понял, что психологические проблемы есть у многих людей. Точнее – у подавляющего большинства. И каждый преодолевает их по-своему – кто-то с большим успехом, кто-то с меньшим.

Многие учатся маскировать их внешние проявления за показной бравадой, чтоб затем так и жить всю жизнь, хорохорясь и пряча страхи глубоко в душе. Другие же ведут себя осторожно, как полевые суслики, и стараются поменьше высовываться и избегать острых ситуаций, а если избежать не удается, «прогибаются» и терпят, смиряются, год за годом копя в себе токсичный негатив. А есть и такие, которые умудряются превращать свои детские разочарования в творческую силу. Такой способ психологи называют сублимацией. Вы ведь слышали о феномене Илона Маска? А знаете, что на самом деле этот человек стал суперуспешным в том числе и ради того, чтобы насолить школьным обидчикам?

Отчасти к последним – сублиматорам – правда, далеко не в такой степени, как Маск, – относился и я, хотя тогда еще этого не понимал и не догадывался, что как раз в этом заключалась моя большая удача. Я категорически не хотел мириться со своими страхами и поражениями.

Это недовольство я трансформировал в поиски знаний и навыков. Я упрямо пытался разобраться в себе, найти общий язык с окружающим миром, утвердиться среди равных, доказать состоятельность. Не для того, чтобы побеждать и властвовать. И не для того, чтобы хвастаться крутостью. Моя конечная цель была куда практичнее: я стремился к элементарному душевному комфорту – состоянию, в котором, как я планировал, должна будет пройти основная часть моей увлекательной, творческой жизни.

Словом, я считал так: комфорт для психики – это как моторное масло для двигателя; если его будет недостаточно, быстро наступит износ. И вокруг себя я видел множество подтверждений этому.

Чтобы побороть неуверенность, я решил окрепнуть физически и стал ходить в спортзал. Вы уже знаете, что я был неплохо промотивирован, так что тренировался так упорно, как только мог. Рядом пыхтели другие подростки, и наверняка у них были те же мотивы. Глядя на них, я старался изо всех сил, глубоко веря в то, что уважение окружающих достигается исключительно тяжким трудом. Как же я был наивен!

Спустя несколько месяцев изнурительных занятий на турнике и с гантелями мои мышцы заметно окрепли и даже слегка увеличились в объеме. Это отразилось на походке, осанке и поведении: внешне, как мне казалось, я и вправду стал вести себя более дерзко.