Рушель Блаво - Дети Луны

Я предполагаю, что многие современные сюжеты о призраках имеют под собой вполне реальную основу, а именно – сомнамбулизм. Подумайте сами: призраки обычно являются людям, оказавшимся в относительно или не относительно экстремальных условиях, например, альпинистам на маршрутах, археологам или этнографам в экспедициях, спелеологам и т. п. Есть, конечно, призраки, которые могут показаться любому, но в определенном месте, например, в месте смерти того, чей призрак люди видят (например, призрак Александра II в Зимнем Дворце), но это – совсем другая история, хотя к некоторым вариантам сюжета этой истории я еще вернусь. Но я отвлекся и теперь возвращаюсь к призракам археологов, альпинистов, спелеологов и иже с ними. Итак, группа людей в экстремальных условиях, то есть нервы у всех напряжены, впечатлительность заострена – люди в возбужденном состоянии, а среди них ведь много людей очень молодых, которым в таких условиях лунатить начать ничего не стоит. Увидит кто-нибудь такого лунатика – легенда готова, ну а дальше – из уст в уста, как полагается фольклорному тексту.

Вы могли бы счесть мои слова пустыми предположениями, и вы были бы правы, если бы не мой опыт знакомства с некоторыми классическими призраками.

Со знаменитым Черным альпинистом я познакомился в юности. Было это так.

Мой студенческий друг Ганя (на самом деле полное имя Гани – Георгий, но все почему-то его звали не Жорой, не Гошей или Гогой, не Егором и даже не Юрой, а Ганей) Даташидзе пару лет ходил в горы с одной альпинистской группой в качестве юного медика – то есть великой спортивностью он не отличался, но за верную душу, веселый нрав, добродушный характер и пусть на студенческом уровне, но все же медицинские познания Ганю в горы брали с радостью. Так вот, Ганя позвал меня, я обрадовался – новые приключения, дальние странствования, а также горы (очень во многом благодаря песням Высоцкого) всегда меня манили (к слову, это во-многом определило мою судьбу), и мы отправились.

Ганя и раньше, рассказывая о своих альпинистских приключениях, неоднократно упоминал легенду о Черном альпинисте, которая произвела на него сильное впечатление, а перед нашим совместным восхождением вообще все уши прожужжал мне этим альпинистом. Сюжет там в том, что два друга совершали восхождение (на языке альпинистов «парное восхождение»), один сорвался, а другой ему не помог, либо спасая собственную жизнь, либо потому, что ревновал свою девушку. Так вот, Ганя даже стихи мне продекламировал, которые сочинил неизвестно кто и когда:

А впечатлен был мой друг Ганя этой, казалось бы, самой что ни на есть традиционной легендой, потому что во время своего второго в жизни восхождения решил он напугать новичков, как у археологов принято, сделал все, как положено: вымазал руку темной глиной, засунул ее в палатку новичков и замогильным голосом попросил хлебушка… Все по сценарию: народ визжит, палатка чуть ни валится, Ганя доволен, и тут чувствует он, как кто-то кладет ему руку на плечо и не менее замогильным голосом спрашивает: «Зачем тебе мой хлебушек?»

Это его друг разыграл, но Ганю впечатлило, и его можно понять. С тех пор он свято уверовал в загробные похождения Черного альпиниста, хотя, по-моему, это совершенно нелогично.