Динара Кусаин - Честное материнское. 30 непридуманных историй о жизни с ярлыком «мать-одиночка»

Первые подозрения у меня случились в командировке, во время поездки в сельскую местность. Меня укачало в дороге, я попросила водителя остановиться, и меня стошнило на трассе. Вот тогда я впервые задумалась об этом. Вокруг аптеки я кружила минут 40, прежде чем войти. Я, взрослая женщина, никак не могла решиться зайти и купить тест на беременность. Мне всё казалось, что кто-то из знакомых увидит меня. Наверное, также себя чувствуют те, кто впервые покупает презерватив. Первой реакцией при виде двух полосок на тесте был испуг. Нет, об аборте и мысли не было. Мысли были о том, как же сказать родителям. Мне было 30 лет. Я не была замужем, и у меня даже не было официального бойфренда.

Было лето. Мы с мамой лежали во дворе на тахте. Я начала разговор издалека. Как у нас говорят, «через Ташкент». Сначала сказала, что мне уже 30 лет, и вряд ли кто-то возьмет меня замуж. Потом начала приводить примеры. Вот одна знакомая родила сама, и у неё всё хорошо. А другая знакомая вышла замуж, а потом развелась. И тут мама поворачивается ко мне и говорит: «Выкладывай, что случилось? Ты беременна?» Я удивилась, как мама сразу всё поняла. Сначала вяло отнекивалась, но отпираться было бессмысленно. Я сказала: «Жить мы вряд ли будем вместе, так что не спрашивайте, от кого». На что мама ответила: «Я во всём тебя поддержу, помогу. Но мне нужно знать, кто отец». И мне пришлось ей признаться. Коллега по работе. Иностранец. Женатый.

Мама сказала, что будем рожать, и не надо ни о чём переживать. Вот только папа… Папа – традиционный и консервативный. Все в его окружении ожидали, что следующий той будет в нашем доме. Ведь следующий шаг для девочки-отличницы, выросшей у них на глазах, это замужество. Для девочки, обученной катать бешбармаки 11 11 БЕШБАРМАК – национальное мясное праздничное блюдо. , жарить баурсаки 12 12 БАУРСАК – национальный мучной продукт и вести хозяйство. Свадьба. А потом ребёнок.

И тут мне по работе выпала месячная командировка в Кыргызстан. Мама пообещала за это время поговорить с папой. Уезжала я со страхом. Помню, каждый день звонила домой. И вот однажды папа ответил на мой звонок и так сухо со мной поговорил, как никогда в жизни не разговаривал. Тогда я поняла, что мама ему всё рассказала. Через два дня я решилась перезвонить домой: ответила мама, сказала, что с папой она поговорила, и всё нормально. А папа больше к телефону не подходил. Когда я вернулась в Шымкент, мне было очень страшно возвращаться домой. Звучит смешно, но я остановилась в отеле. Позвонила маме, мама спросила, где я, ведь по идее я уже должна была быть в это время дома. Я говорю: «Мама, я в отеле. Боюсь прийти домой. Мне страшно». Мама ответила: «Жындысың ба? 13 13 каз. С УМА СОШЛА? Это же твой дом. Давай приезжай быстро».

Мне в жизни не было так страшно. Как сейчас помню, это был воскресный день. Обычно по воскресеньям папа встаёт очень рано, и из шланга поливает двор и домовые ворота. В это же время в своих дворах убираются соседи. Выхожу я из такси, иду по улице, здороваюсь с соседями. Говорю ему: «Привет, папа». Папа при людях конечно не мог мне ничего сказать, и он так холодно кивнул мне, мол, заходи домой. И всё.

Мы с папой ни разу не сели и не поговорили об этом. Всё, что мне досталось от него – укоризненное молчание. Когда я приходила с работы домой, папа обычно сидел в зале и смотрел телевизор. Каждый раз, проходя через зал в свою комнату, у меня подступал ком к горлу. Чувство вины и скорби, миллион невысказанных эмоций и мыслей, которыми ты не можешь поделиться. Всё это висело в воздухе, атмосфера в доме была тяжелая, наверное, поэтому я любила гулять на улице. Мой живот рос, грудь наливалась, я ощущала себя космически. У меня была такая гордость, что я скоро стану матерью. Но потом я приходила домой, и ко мне возвращались мои чувства и мысли о том, что я совершила нечто, не совсем в рамках дозволенного.

Однажды нам позвонила из Алматы папина жеңге 14 14 ЖЕҢГЕ – каз. жена старшего родственника мужского пола (брата, дяди, кузена) , жена его покойного брата. У них с дядей в своё время родилось двое детей: на тот момент взрослый сын жил в Москве, а дочь погибла в трагической автокатастрофе в США. Мама в разговоре по секрету сообщила ей, что я беременна, а папа устроил нам бойкот, и обстановка в доме нехорошая. Жеңге в телефонном разговоре сказала папе: «Глупец ты. Да если бы мне кто-нибудь вернул мне с того света мою дочь – пусть хоть от десятерых родила бы, хоть от черта лысого, но лишь бы была жива. А твоя дочка рядом, жива-здорова. Успокойся! Радуйся, что дедом будешь!» После этого разговора, по словам мамы, папа крепко задумался и помягчел.