Шамиль Арсланов - Стержень. 150-дневный челлендж

Первое, что мы с вами разберем – стихийное развитие воли. Это самый примитивный и первичный подход, что был у наших с вами предков – homo habilis. В древнейшем мире такой подход безусловно преобладал над остальными. Человек был вынужден встать с земли и охотиться, рыбачить, собирать. Он не мог отдыхать, потому что в таком случае он бы банально умер.

Стихийное развитие воли – развитие, которое не требует должных усилий и размышлений. Ты идешь и делаешь это, потому что нет иных вариантов. Отключили электричество и интернет – прекрасно, остается лишь почитать книгу при свете свечи. Чем сильнее к нам подбирается прогресс, тем меньше стихийного развития в нашей жизни.

Корпорации стремятся полностью обесточить ресурс стихийности воли, она не выгодна им. Безвольное стадо значительно более платежеспособно. В предыдущей книге я демонстрировал ярчайший пример этого – для систематизации наших мыслей нам позарез нужен период «скуки» и «ничегонеделания», но ныне – скуку не испытывает почти никто…

В большой очереди мы достаем телефон и играем таймкиллеры, смотрим видео на ютубе, звоним друзьям – делаем все, что угодно, лишь бы не остаться наедине с собственными мыслями. Мы патологически убиваем собственный мозг, нагружая его мусором. Он не успевает восстановиться и отфильтровать по уровню важности поток информации, уничтожая все больше и больше и ослабляя ресурсы долговременной памяти.

Стихийное развитие воли более характеризуется бытом 15—20 века в центральной Европе. Большинство имело возможность получить достойное образование, отсутствие информационного мусора и развитость книгопечатания влекли за собой повышение грамотности. Все это было стихийным и не осознанным развитием воли, ровно как и быт древних людей. Чтобы прочесть труд популярного философа, они прилагали не слишком много усилий, это было для них простым и интересным занятием. Рецепторы были в норме, а волю развивали еще с детства.

Стихийный подход не имеет под собой никакой базы размышлений и, как правило, возникает случайным образом. Потому в случае серьезных жизненных передряг и проблем, а также наличии большого ассортимента деструкций – развитие воли прекращается и начинается ее постепенная деградация.

Этот подход стоит применять только при осознанном изменении места дислокации, но делать его опорным – большая ошибка.

Принудительное развитие воли характеризуется поздним периодом эволюции человека, последними 3—4 тысячами лет. Принудительным он является ввиду ложной дихотомии между развитием воли и наказанием.

Когда мама запрещает ребенку есть больше одной конфеты в день – она развивает его волю принудительным образом. Когда спартанцев забирают в казармы после 7 лет и заставляют спать на твердом полу, искать пищу на охоте – их волю также принудительно развивают. Нет никакой действительной необходимости в охоте и запрете конфет, но она исходит из ложной дихотомии, давая воле не менее серьезный импульс развития.

Призыв индивида в армию является также принудительным методом развития воли. Можно привести множество примеров этого метода развития, но стоит отметить его главный минус – наиболее нестабильную из всех организацию, отсутствие базы размышлений и, как следствие, лишь временное улучшение результатов, при деградации в дальнейшем. После того, как человек возвращается из армии – он забрасывает ежедневные пробежки и здоровое питание, уверен, это подтвердит каждый. Точно также, школьник, которого заставляли учиться на отлично и читать по 2 часа в день, после того, как покинет родительский дом – станет невероятно быстро деградировать, в виду полной вседозволенности.

Стихийная развитость воли, например, имеет небольшие рычаги закрепления, ведь зиждется она на работающем принципе: необходимость-действие-результат. Homo habilis желает есть – он убивает оленя и покрывает инстинкт выживания. Но что происходит в ходе принуждения? Результат либо отсутствует вовсе, либо связывается с тем, что индивиду абсолютно не нужно.

Ребенок, по принуждении родителей, читает книги два часа в день, развивая грамотность и интеллект. Но нуждается ли он в свои 8—9 лет в интеллекте и грамотности? Если он коммуницирует с дворовыми разгильдяями, то напротив! Они убедят его в том, что он станет ботаником и не будет способен дать сдачи на улице. Таким образом, ребенок будет читать книги, в голове представляя негативные следствия этого занятия.