Елизавета Фролова - (не) идеальная жизнь

Каждый раз изменения принимались мной в штыки… Каждый раз я не знала, что делать, и я не знала, что будет дальше. Мне казалось, что я одна, и что мне нужен кто-то, кто поверит в меня, защитит и поддержит. Но по факту я никому не доверяла.

Я переезжала много раз, много раз полностью сжигала за собой мосты, но при этом забирая с собой своих тараканов и прихватывая новых. Только со временем я научилась с ними, этими «тараканами», дружить и даже управлять ими.

Всю жизнь мне приходилось сталкиваться с новыми, абсолютно незнакомыми для меня ситуациями и окружениями. Да, я Рыбы по Солнцу 1 1 В натальной карте каждого – 10 планет, одна из них – Солнце, которое отвечает за ядро нашей личности. Когда мы читаем гороскоп в журналах или говорим, что я – Рыбы, это относится к знаку зодиака, в который попало наше Солнце. Но лучше помнить, что в натальной карте человека есть еще и другие планеты. , и можно сказать, что жизнь постоянно вытаскивала меня из привычного водоема и забрасывала куда-то еще: то в горную реку, то в океан. И там приходилось обживаться в одиночку и самостоятельно создавать себе благоприятную среду.

Сначала мне удалось переехать из деревни (глухого места) в город, жить в общежитии и учиться в городской школе. Мне тогда было 13 лет. Для меня это был стресс. В деревне поговаривали, что я не справлюсь и после первого семестра меня отправят домой, ведь городское образование отличается от местного.

Потом меня ждал переезд в Италию, мне было 18, и это был мой первый полет на самолете. Шел 2008 год, соцсети еще не работали как сейчас. Я полностью потеряла контакты, все мои друзья остались там, в России, пришлось заново знакомиться с людьми, учить новый язык. Я планировала просто приехать к маме в гости, «познакомиться с ней», но она настояла, чтобы я осталась. И это был тоже стресс для меня.

На тот момент у меня были очень натянутые отношения с мамой, я не воспринимала ее как родного человека, и вся та боль, которую я накопила за годы ее отсутствия, вместе с ее чувством вины – стояли стеной между нами. С одной стороны, я держала этот пласт, отказываясь от помощи моей матери, держа глубокую обиду, с другой – я пыталась сбежать от этой ситуации. Отказываясь от маминой поддержки, я пыталась идти и дальше привычной дорогой, достигать всего сама и сделать вид, что как я была без поддержки, так и смогу продолжить жить дальше. Но мне было сложно строить все заново в новой стране… Моя неуверенность, страх и недоверие к окружающим людям только усиливались. Особенно когда надо мной смеялись и прикалывались из-за моего итальянского и когда меня избегали как иностранку.

Потом я встретила будущего мужа. Опять поменялся круг общения: гонки, итальянцы, миллионеры, а я тогда еще не знала, как разделывать устриц и креветок в ресторане. Ну, можно сказать, что на фоне этих людей я чувствовала себя дикаркой. До сих пор помню, как один суперизвестный итальянский мачо, разговаривая со мной и с гримасой на лице, подстегнул меня, что моя сумка весенняя, а тогда была зима. На тот момент это была моя единственная сумка, и я понятия не имела, что они по сезонам меняются (а че сделать, я ж из деревни). Сейчас мне смешно, и сегодня я бы даже глазом не моргнула и рассмеялась, но тогда я чувствовала себя ничтожной (я-сама-чувствовала, то есть никто меня не заставлял, я сама себя накручивала и стыдила).

Потом была фэшн миланская среда, где все было совсем по-другому: конкуренция и нужда постоянно соответствовать каким-то идеалам, чужим стандартам (тут ты слишком толстая, тут у тебя слишком короткие волосы, а тут ты маловата ростом). Какая деревенская девушка, да, впрочем, и городская, не хочет стать моделью? А мне тогда еще и повезло. Я тогда искала работу в Милане и однажды пошла со знакомой на кастинг. Знакомую не взяли, а вот меня заметили и предложили контракт. Хоть я и не рассчитывала, что мне, деревенщине, предложат подобное, но, конечно же, это была мечта. И она сбылась, причем так спонтанно! Мечта мечтой, но в тот момент я была к этому не готова.

И это может служить хорошим примером: иногда мы загадываем желания, они сбываются, но мы к этому еще не готовы, и нас это просто насилует. Точнее, это мы сами себя насилуем. Если бы я тогда просто расслабилась и отбросила все свои деревенские иммигрантские комплексы – все сложилось бы иначе. Но я рада, что у меня был этот опыт, опять же считаю его бесценным для моей личности.

Далее был университет, один из лучших итальянских, юрфак. Я не знаю, что меня дернуло туда поступать, но там я встретилась со многими дочками/сыночками элитных итальянских адвокатов. Собственно, опять деревенской рыбке было не по себе. При всем этом я была единственной иностранкой на факультете, а к иностранцам (тем более русским) относились как к необразованным дикарям. В принципе, именно так я себя и ощущала. Меня часто избегали, я была аутсайдером. Мне каждый день приходилось доказывать, что я знаю, что я достойна получить приглашение в группу и практиковаться… Но кому я это доказывала? Им или самой себе? Это была нескончаемая гонка, которая практически вводила меня в депрессию (особенно в период после родов, когда меня заваливали на экзаменах публично перед сотней людей). И она бы продолжалась, если бы я не поняла, что единственный человек, чье мнение важно – это я сама.