Нина Александрова - Ступеньки к счастью

Поэтому я решила поведать свою историю: самую обыкновенную историю роста и развития в, наверное, обычном темпе. И, самое главное, поделиться мыслями и внутренними наработками, которые позволяют мне расти – пусть пока не чрезвычайно быстро, но упорно вверх, не застревая надолго в какой-то точке.

Я иду к своим целям небольшими шажочками, меняясь и меняя жизнь день ото дня. И те озарения, которые я получаю на этом пути – истинные ценности, помогающие набирать темп и взлетать выше, открывающие нагую чистоту и красоту жизни.

***

Меня зовут Нина и мне тридцать.

Мой осознанный путь к желаниям и результатам составил тринадцать лет. От отчаянного: «За что мне это?!» – До практически полного взаимопонимания с жизнью.

Возможно, мне не хватит слов рассказать всё – хотя это очень просто, когда начинаешь понимать. Но я расскажу всё, на что хватит слов.

У меня было потрясающее детство. Родители обожали. Старшие брат с сестрой опекали и оберегали. Жили душа в душу. Мирно, со смехом, с играми, с развлечениями. Дом – полная чаша.

Всего хватало, несмотря на девяностые. Путешествовали немало для тех времён.

Папа делал всё для семьи. Мама создавала уют, тепло и красоту в доме. Без музыки, весёлых историй и хохота не проходило ни дня.

И в школе я была одной из успешных учениц. Отличницей, весёлой, яркой, душой компании.

Потом в вуз попала – куда и хотела. 6 лет студенчества в Питере – в обожаемом мной городе!

Но где-то там, на этом переходе с этап на этап, в моё мышление закрался сплин.

Началось всё именно с того, что я уехала из родительского дома во взрослость. И стала учиться жить.

На период моего становления, как личности, пришёлся этап просто умопомрачительного негативизма.

Я представления не имею, откуда он взялся, этот негативизм и глубокий пессимизм. Видимо, пубертат открыл свои тени за пределами родительского дома. А, может, просто эмоциональные качели: тоска по родине и родителям, отсутствие солнца 300 дней в году – это было особенно тяжело мне, южанке. Как бы там ни было, я нередко скатывалась в печаль.

После отъезда из дома, хотя я об этом мечтала, мне стало казаться, что всё в мире плохо и трудно.

Ну, и привет, сила веры. Я привлекла к себе всё, чего боялась: с однокурсниками отношений сначала не было вовсе – я училась с одними мальчишками и до дрожи их стеснялась: сама над собой подхихикивала, что на лекциях сижу, словно кол проглотила: с каменным лицом и деревянной спиной. Но физика меня не отпускала: моральное напряжение мгновенно отражалось в напряжении физическом. А после перевода в девичью группу, я закономерно попала именно в такую компанию, где уровень интересов и увлечений был совершенно отличный от моего: и я просто не вписалась в коллектив, меня почти сразу невзлюбили. С соседкой по арендованной квартире отношения тоже быстро разладились – настолько, что я облегчённо выдыхала, если по возвращении с учёбы не заставала её дома.

С возлюбленным тоже был этап кризисов и притирок. Трудный этап.

Ну, и с финансами никак не складывалось, хотя родные делали всё возможное ради моего комфорта и спокойной учёбы.

Я тогда никак не могла понять, отчего же всё не ладится в жизни.

Одной из тех ночей написала:

Я вздохнула, наполнив воздух вокруг усталостью,

Та скрутилась в ком и вернулась обратно в лёгкие,

С кислородом промчалась в сердце. Шепчу: «Пожалуйста,

Уходи и оставь же меня навсегда, нелёгкая!»

И слеза покатилась на шею свинцовой каплею,

И душа зарыдала, забилась в дурной истерике.

И клюёт моё сердце усталость голодной цаплею,

И тоске моей нету края, как небу – берега.

Боже, дай же мне знать: это я безобразно слабая,

Или жизнь моя кем-то нещадно и зло испорчена,

Что предстала за эти годы коварной бабою

В дряхлой ступе с обрюзгшей мордой, брезгливо скорченной?

В исступленьи шепчу молитвы, глотая панику.

Я устала до боли в глотке от безысходности.

Я молюсь, а сама удивляюсь: ведь это надо так

От Фортуны умчать в никуда на безумной скорости…

Мне было девятнадцать, и в мгновения отчаяния я действительно думала, что кто-то сглазил – нелепая мысль о том, что на нашу жизнь способен повлиять кто-то, кроме нас самих – но всё-таки день за днём я шла в жизнь, ища ответы на вопросы. Десятки перечитанных книг, уйма практик, медитаций, дыхательных упражнений. Меня то сносило в яму и нияму йоги: откажись от всего мирского и познай блаженство – то возносило в абсурдизм симорона: закинь трусы на люстру – и будет тебе счастье и вагон денег.