Ольга Блиндяева - PRO панические атаки - личный опыт победы и натренированные удары

Конечно, любое событие в судьбе каждого из нас оставляет тот или иной психологический след. Запечатлеваются факты, образы складываются в сюжеты, и у человека формируется своя, индивидуальная психологическая картина мира. Смерть близких, развод родителей, разрушение собственной семьи, потеря работы и средств к существованию – все это самые сильные стрессы для нашей психики, под влиянием которых актуализируются базовые страхи. Они же, как правило, являются самыми мощными триггерами, способными запустить паническую атаку.

Однако бывает и так, что ничего подобного в жизни человека не происходило. Точнее, кажется, что не происходило, – он или она не помнит такого. Что же в этом случае запускает паническую атаку?

Нужно смотреть глубже – в детство.

Где-то там наверняка был запечатлен страх расставания, потери, смерти. И в какой-то ситуации во взрослой жизни страх, связанный с уже знакомым сильным переживанием и спрятанный глубоко в подсознательном, начинает давать о себе знать. И вот уже психика включает сигнал тревоги в связи с тем, что страх может повториться, и запускает круг паники.

За полярным кругом нет больших деревьев и много месяцев практически не бывает солнца, зато есть полярный день и полярная ночь. То тут, то там растет морошка и голубика, а северного оленя можно встретить прямо на улице.

Тундра осенью – огромное разноцветное одеяло. А зимой тут наметает такие сугробы, что можно кататься с крыш одноэтажных домов, рыть «норы» в гигантских снежных холмах и оборудовать там себе домики-пещеры, вырезать снежные кирпичи и строить из них настоящие крепости.

Воркута. Сказочный город детства в поясе вечной мерзлоты.

Здесь я родилась.

В садике, а потом и в школе у меня всегда было много друзей. Учеба давалась легко. Становясь старше, я удивляла способностями и была отличницей, мое фото не сходило с доски почета. У родителей не было необходимости просматривать мой дневник и проверять домашнее задание, поскольку в нем никогда не было ошибок. Я не пропустила, по-моему, ни одной олимпиады, всегда делала оба варианта контрольных работ и редко сталкивалась с задачей, в решении которой требовалась помощь. И я никогда не уставала читать. Просто-напросто просиживала часами в библиотеках, причем, кажется, еще в начальной школе перечитала все самые интересные книги в детской и перебралась во взрослую, потому что хотелось чего-то более серьезного и захватывающего. Возможно, сыграло роль то, что в доме моего дедушки, тогда еще директора школы, человека очень образованного, были огромные стеллажи книг. Вообще, книги стояли повсюду в доме – а дом был большой, – даже на полках в коридорах. Здесь, приезжая на лето, я изучала с дедом работы Херлуфа Бидструпа вместо Мурзилки, и «Детскую энциклопедию» вместо «Веселых картинок».

По итогам пятого класса мне предложили перейти в бесплатный класс лицея – первого в Воркуте учебного заведения, куда брали только детей с выдающимися учебными результатами. Первый набор состоял из лучших учеников всех школ города. Предполагалось, что выпускники лицея будут уметь изъясняться на трех языках, знать латынь, программирование и еще какие-то науки, которых не было в стандартной школьной программе в тот период. Это сейчас я понимаю, насколько важна мотивация детей, даже сообразительных, со стороны взрослых, и особенно родителей. Это сейчас я понимаю, насколько значимо для меня, девчонки, было все происходившее в то время. А тогда… Тогда мне было просто интересно, весело и легко жить. Впереди рисовались одни лишь перспективы.

Получив мой табель с пятерками за пятый класс, на начало каникул родители отправили меня в путешествие по Золотому кольцу вместе с одноклассниками. Спустя несколько дней, довольная и с ворохом впечатлений, я возвратилась домой. Однако на месте любимого уютного дома меня ждал унылый склад коробок. Мне тут же подарили японский кассетный магнитофон, и мать сообщила, что мы уезжаем в деревню. Жить.

Это был удар под дых.

Я не понимала, что происходит, а даже если бы и понимала, то в силу молодости лет у меня все равно отсутствовало право голоса. Остановить мать было невозможно. Не могу сказать, что деревня как таковая сильно пугала меня, ведь я отдыхала здесь каждое лето. Но почему-то внутри не покидало ощущение, что именно так выглядит крах.

Вскоре нас приземлило в деревне, и мы вдохнули воздух полей средней полосы России. На тот момент здесь проживало от силы человек пятьсот, преимущественно пенсионеры. Заехали мы в давно заброшенный дом моей бабушки, обустройством которого до состояния, пригодного для жизни, мать и занималась все лето. Она сразу же завела козу, Хавронью, на удивление умную, нескольких кур и поросенка. А еще – мне позволили собаку!